Начальник заставы вызвал по рации вертушку из Душанбе. Через несколько часов Джамшед, сопротивлявшийся эвакуации до последнего, был насильно отправлен в госпиталь.
* * *
А под Поршневом еще шел бой. Разведчик «свояк» из погранотряда привел чумазого памирца с длинными волосами. «Хлыщ», — почему-то подумал Филин, смотря на его высокую и худую фигуру. Мешковатые штаны пузырились на ногах. Широкая нестираная рубаха надувалась от ветра.
— Мирзо, — представил паренька «свояк».
На вид тому — чуть меньше двадцати. На вытянутом, но красивом лице паренька появилась улыбка.
— Можно обойти их через могилу Сталина, — сказал на памирском диалекте Мирзо.
— Через что? — переспросил Филин, думая, что несколько подзабыл памирскую речь…
— Через могилу Сталина. — Мирзо махнул рукой в сторону гор. — Оттуда они ждать не будут, а если через ущелье пойдете, нарветесь на засаду.
— Что это за могила такая? — спросил Филин потом потихоньку у «свояка».
Оказалось, что в тридцатые годы по всему Памиру поставили огромные монументы Сталина. Но горный Таджикистан был настолько далек и оторван от «большой земли», что вести о смерти Сталина и развенчании культа личности добрались до отдаленных памирских кишлаков почти одновременно. Так получилось. И тут же вместе с репортажем с похорон пришел приказ — снять памятники.
Добрые и наивные памирцы решили, что у русских такая традиция — после смерти великого человека хоронить его памятники.
Памятник сняли, завернули по мусульманским традициям в одеяло и похоронили. Все было просто и душевно: плакали женщины, произносили речи мужчины, удивленно глазели дети…
Надпись на плите гласила:
СТАЛИН
ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ 1879–1953 гг.
На могиле «вождя всех народов» зеленела аккуратно подстриженная травка. Лежали свежие цветы.
— Женщина из Поршнева ухаживает за могилой, — объяснил Мирзо, — у них эта должность по наследству от матери к дочери передается…
Разведчики поднялись по узкой тропинке и увидели внизу пулеметный расчет, залегший в расщелине. Он как раз перекрывал подступы на том пути, по которому они хотели пройти… Там бы все и полегли…
— А почему он нам помогает? — потихоньку спросил Филин у «свояка», еле заметно кивая на Мирзо.
— Да он наркокурьер, — ответил оперативник, — взял на той стороне в долг мешок травки, перетащил и здесь продал. А деньги зажал. Вернулся с автоматом в Афган и расстрелял кредиторов. Теперь ссыт, что за ним придут. Боится: если мы уйдем, то на границе будет проходной двор. Ему тогда точно кранты… Поэтому помогает нам абсолютно бесплатно, по зову сердца… Наш лучший агент, кстати…