– Мы просто обязаны прикоснуться к высокому искусству! «Артисты филармонии – труженикам села» – вот как я это себе вижу! – вопил Григорьянц. – Готические декорации, вот тут, у камина, на переднем плане виолончель, а в ней – топор! Символично, согласитесь? Я могу прямо сейчас позвать людей...
– Давайте сначала позовем уборщиц, – нахмурилась Васька, – чтобы разгребли весь этот многодневный бардак в доме.
Предложение приняли единогласно.
За спиртным Митя ездил дважды, причем бутылками забивал не только багажник машины, но и заднее сиденье.
– Может, мужской стриптиз заказать?
– Гарик из скупости сам на стол танцевать полезет, лишь бы денег не платить...
– Нетушки! Мы ему лучше сами приплатим, лишь бы не танцевал!
– Интересно, Тимур успеет приехать из Полонска?
– Вряд ли, – нахмурился Митя. – Мне, кстати, вчера звонила девушка, которая снимала для него квартиру, спрашивала, нельзя ли принять меры. В квартире разруха, все переломано, хозяйка в истерике, а Тимур в объебосе.
– А ты?
– А что я?.. Говорю, вынесем ему выговор по партийной линии... исключим из комсомольской дружины.
– Все, пора менять местные номера телефонов на домашние. А то сейчас начнется: где мои фарфоровые слоники с камина, где моя поруганная честь...
– Вот завтра и поменяем, – кивнула Васька, улыбаясь чему-то внутри себя.
А к вечеру мы заперлись в комнате и занялись преображением. Васька нарядилась в шелковую, небесных оттенков тунику, умиротворенно щебеча что-то о токсикозе беременных, гормонах счастья и детских кроватках.
Я вытащила из чемодана роскошное платье совершенно неописуемого оттенка, то ли серебристо-персикового, то ли золотисто-серого, с открытой спиной и еще какими-то элементами красивой жизни. Оно специально дожидалось окончания выборов и финальной вечеринки – мы с ним вместе дождались окончания выборов.
В общем-то, я и Василиса были бесподобны. И счастливы. Я осторожно потрогала Васькины локоны и подумала – можно будет привыкнуть и к беременной Василисе. В конце концов, Славкина жена Маша родила уже четверых детей и осталась человеком. Мы не боимся перемен. Ведь привыкали мы как-то до сегодняшнего дня к новым городам, часовым поясам и кандидатам.
Но бывают перемены гораздо более фатальные. Например, Васька вычитала сегодня в Интернете, что до десятой недели внутриутробного развития все мы имели хвост. Хвост! А потом как-то привыкли жить без хвоста... После этого разве стоит бояться каких-то еще перемен?
Мы спустились в зал, как на бал. Держась за руки.
Я даже не отследила, насколько потрясены мужчины нашей неземной красотой. Я с тихой печалью, как всегда в конце выборов, рассматривала всех. Прощалась.