На ночь выпил две таблетки седуксена и уснул беспробудным сном. Так, наверное, спят перед последней операцией онкологические больные.
Утром позвонили в дверь. Заглянул в глазок: какой-то мальчонка переминается с ноги на ногу.
— Кто там?
— Почта. Вам посылка.
Секунду помешкав, открыл. Мальчуган с улыбкой передал небольшой пакет, перевязанный бечевкой крест-накрест.
— От кого посылка?
Но он уже помчался, минуя лифт, вниз по лестнице.
На кухне разрезал бечевку, развернул пакет. Много наворочено плотной бумаги, а внутри комок ваты и в ней человеческий свежеотрубленный мизинец. Я говорю свежеотрубленный, потому что черная кровь на изуродованной фаланге еще дымилась.
Я знал, чей это палец, но на тот случай, если бы усомнился, в пакет была вложена сопроводительная записка с красивым, изящным, похоже, женским почерком. «Привет от Оленьки, дорогуша! Она по тебе скучает. Если будешь тянуть с денежками, через три дня пришлем от нее еще приветик. Догадайся — какой?» И все. Ни подписи, ни числа.
Женщина писала, конечно, женщина. Все эти уменьшительные словечки… Я попробовал представить, как она выглядит, эта женщина, и не смог.
ФОРС-МАЖОРНЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Глава 1
С первым светом, еще солнце не брезжило, Климов покинул сторожку. Рассчитывал к десяти добраться до Марфино, где находилась контора. Километров двадцать пешего хода. Можно было сократить путь, сев в деревне на рейсовый автобус, но Климов избегал без нужды показываться на людях.
Пес Линек увязался за ним, Климов его не прогонял — бесполезно. Линек становился послушным только когда это ему выгодно, хотя изображал из себя преданного служаку. Лохматый громила, на уме у него одно — носиться по лесу, наводя ужас на его обитателей, да еще, если повезет, втянуть хозяина в игру, что удавалось нечасто. По вечерам, набив брюхо, Линек погружался в мечтательное состояние, тихо лежал у крыльца и внимательно слушал наставления Климова. Но это вовсе не значило, что он собирался им следовать.
Едва вышли, пес ломанул через кустарник, разрыл потайное место под поваленной сосной, углубясь в яму вполовину туловища, и лишь затем вернулся к хозяину, грязный, мокрый, облепленный репьями, но со счастливой, отчаянной мордой. Скакал вокруг, заглядывал в глаза: ну как, дескать, я, лихо, а?! Давай, присоединяйся!
— Опять ты себя разоблачил, — попенял Климов. — Будет так себя вести умная собака? Только попробуй, испачкай! Так врежу по башке — мало не будет. Учти, у меня терпение не железное.
Поняв, что совместной игры не дождешься, Линек надолго исчез в зарослях орешника. Объявился уже на выходе из Рябинового лога.