— Весь к вашим услугам!
Я представился, положил на стол документы: паспорт, свидетельство о браке, доверенность, две заполненные анкеты. Владимир Иосифович просмотрел их с такой быстротой, с какой опытный кассир отсчитывает денежные купюры.
— Очень приятно, очень… Значит, Полина Игнатьевна обзавелась законным мужем. Поздравляю!
Фраза прозвучала двусмысленно, главное, непонятно было, кого он поздравил — меня, Полину или себя. Он сам это почувствовал, сделал вид, что смутился.
— Как здоровье многоуважаемой госпожи Савицкой?
— В полном порядке. Однако обстоятельства сложились так, что сама не смогла подъехать.
— Понимаю, понимаю… И что же вы хотите?
— В доверенности все сказано. Я должен привезти ей кое-что из сейфа.
Минута наступила решающая. Если Бергман почему-либо заартачится, мне следовало встать и подойти к окну. Только и всего.
— Полина Игнатьевна женщина необыкновенная, — заметил Владимир Иосифович. — Все, что она делает, достойно восхищения. Хотя не все ее поступки сразу бывают понятны… Не желаете ли кофе… э-э… Михаил Ильич?
Не дожидаясь моего согласия, он нажал кнопку на столе, и мгновенно в кабинете возникла молодая девица, из тех, у кого ноги растут прямо из плеч. Вероятно, у нее с шефом была телепатическая связь, потому что в руках она держала поднос со всем необходимым. Вплоть до крохотного хрустального графинчика с ликером.
Когда девица, расставив чашки, удалилась, не забыв ожечь меня на всякий случай буйным взглядом, я спросил:
— Владимир Иосифович, вас что-то смущает?
— Помилуйте, что может меня смущать? — он придвинул ко мне пепельницу, как бы приглашая закурить. — Наша задача — угождать клиентам. Особенно таким, как ваша милая супруга… Но…
— Что — но?
Банкир явно испытывал какое-то затруднение, но я не пытался догадаться о причинах. Роль слепого исполнителя меня вполне устраивала, тем более что Трубецкой предусмотрел подобную заминку. Он сказал: подойдешь к окну, Мишель, только когда Вовик окончательно упрется.
— Видите ли, Михаил Ильич, существует определенный порядок, когда имеешь дело с такими ценностями… Нет, я не хочу сказать, что мы с вами его нарушаем. Документы в порядке, но…
— Да говорите же толком.
Бергман по возрасту тянул лет на шестьдесят, а уж по опыту в подобных махинациях, полагаю, давно переступил черту возможного долголетия, поэтому наивная обида, отразившаяся на его лице, выглядела особенно трогательно.
— Вы один или с охраной?
— Это уже мои проблемы, не правда ли?
— Конечно, конечно… Почему вы не пьете кофе? Рекомендую добавить ликерцу. Натуральный бразильский продукт.