Во многих отношениях это напоминает ситуацию в предреволюционной Франции, где монархия и аристократия были свободны от налогов, но монополизировали политическую власть, в то время как средние классы и крестьянство платили налоги, но не имели политических прав. Подобная откровенная несправедливость стала основной движущей силой и закваской на первоначальном этапе борьбы за демократию. Представители глобальной корпоративной элиты не делают ничего столь же вопиющего и не отнимают у нас право голоса (ведь мы движемся по демократической параболе, а не описываем полный цикл). Они просто предупреждают правительство, что оно не дождется инвестиций, если по-прежнему будет сохранять, скажем, широкие права трудящихся. Все крупные партии страны* покупаясь на этот блеф, говорят своему электорату о необходимости реформировать устаревшее трудовое законодательство. Дошли ли эти слова до ушей электората или нет, он покорно голосует за свою партию, потому что почти лишен выбора. После этого можно говорить, что ущемление прав рабочих произошло в результате свободного демократического процесса.
Аналогичным образом компании могут требовать снижения корпоративного налогообложения, объявляя это условием для дальнейших инвестиций в страну. Когда правительство им подчиняется, налоговое бремя перекладывается с плеч корпораций на плечи отдельных налогоплательщиков, которые, в свою очередь, возмущаются высоким уровнем налогов. Крупные партии реагируют на это, проводя всеобщие выборы как аукционы по урезанию налогов; электорат, естественно, голосует за партию, обещающую наибольшие налоговые послабления, и через несколько лет сталкивается с резким ухудшением качества государственных услуг. Но он сам за это проголосовал; такая политика обладает полной демократической легитимностью.
Однако следует быть осторожным и избегать преувеличений. Представление об абсолютно независимом капитале — заблуждение, курьезным образом разделяемое и левыми, и правыми. Первые с его помощью рисуют картину деловых интересов, вышедших из-под какого-либо контроля. Последние прибегают к нему, агитируя за отмену всех положений трудового законодательства и налогов, неудобных для корпораций. В реальности же мы не только имеем множество компаний, весьма далеких от глобального уровня; даже транснациональные гиганты сильно ограничены в возможностях менять одну страну на другую в поисках самых низких налогов и минимальных требований по части трудового законодательства — этому препятствует сложившаяся структура инвестиций, кадров и деловых связей. Переезд на другое место связан с большими затратами, о чем весьма живо напомнили события 2000 года, когда и