— Да, ваше высочество. Я никто, и тетка моя — никто. Только к ней Император прислушивается больше, чем к вам. И чего тогда стоите вы?
— Знаешь, милочка, я не знаю свою цену. В отличие от тебя, ни разу её не называл.
— Полно, ваше высочество, все мы — товар. А то, чему никто не искал цены — никому не нужный хлам. Закон рынка!
Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. И в тот момент я поняла: я — дочь своего Клана, моя кровь — не вода. Я ненавижу Чарующих так, как только умею, и этот мальчик мне заплатит — и за свои слова, и за то, что некогда с нами сделали. И я свою душу до дна выпью, но не позволю ему обыграть меня…
Принц вздрогнул и первым отвел взгляд.
— Пошли, нас уже ждут, — а я неожиданно поняла, что буду делать дальше…
— Да, ваше высочество.
Он удивлённо оглянулся. Покорный, равнодушный тон. Лицо — ледяная маска. Голова приопущена в поклоне так, как того требует этикет. В общем, перед ним стояла идеальная подданная, верная короне….
Лассан довольно хмыкнул и пошёл впереди. Я засеменила за ним, пряча мерзкую ухмылку в уголках губ…
— Сядь рядом со мной!
— Да, мой принц…
— Переодень это платье!!
— Как скажете, Ваше высочество…
— Пойдешь со мной на вечернее служение Солнечному Богу!
— Как прикажете…
— Прекрати!!!
— Простите, ваше высочество, я вас чем-то обидела?
— Перестань поддакивать!!!
Я коротко поклонилась. Принц зарычал, и мне стоило большого труда не захохотать. Что, скушал?
— Тан, веди себя нормально, — сделав несколько вдохов-выдохов, попросил принц почти приятным голосом.
Следуя имперскому этикету общения с коронованными особами, я присела в глубоком реверансе, поклонилась, коснувшись рукой земли, и сказала:
— Не волнуйтесь, мой принц. Я хорошо знаю, как должна себя вести истинная дочь Солнечного Бога.
Его ноздри хищно раздулись, а на лице заиграли желваки. Он понимал, что спорить в такой ситуации — глупо, потому просто подал мне руку.
Храм Солнечного Бога… Роскошь, свет, золото, лепнина, изображающая чистых и непорочных, чадящие благовония — всё это действовало на меня подавляюще. Я невольно поёжилась, глядя на высеченные на колоннах руны.
Мы вошли в зал и устроились на почётных местах. Поклонение шло своим чередом, к небу летели заунывные песни, и магия пронизывала всё вокруг. У меня кружилась голова, и хотелось выбежать прочь из этого проклятого зала, хотелось посмотреть на настоящее небо…
Но я стояла, сложив руки, как предписано этикетом, и чуть опустив голову. Принц изредка недоверчиво косился на меня — я не шевелилась.
Служение окончилось, и каждый должен был подойти и зажечь огонь в чаше одного из святых. Лассан уверенным шагом подошёл к статуе Солнечного Бога и зажёг пламя в одной из чаш. Больше никто подойти не рискнул — это считалось испытанием веры. Тот, кого не любит его святой покровитель, обожжет себе руки, а иноверцы вообще сгорят в пламени…