Как было сказано выше, у церковных писателей нет единого мнения в вопросе «образа» и «подобия». Если мы захотим найти точное определение того, что именно соответствует в нас образу Божию, то рискуем растеряться среди различных утверждений, которые хотя друг другу и не противоречат, но тем не менее, не могут быть отнесены к какой‑то одной части человека. Нашу сообразность Богу вңцят то в царственном достоинстве человека, в его превосходстве над чувственным космосом, то в его духовной природе, в душе или же, в главенствующей части, управляющей его существом, в уме, в высших его способностях — в интеллекте, разуме или же, в свойственной человеку свободе, в его способности внутреннего самоопределения, в силу которого человек сам является началом своих действий. Иногда образ Божий уподобляют какому‑нибудь качеству души, ее простоте, ее бессмертию, или же, его отождествляют со способностью души познавать Бога, жить в общении с Ним, способностью Ему приобщаться, а также, с пребыванием Святого Духа в душе человека.[112] «Иногда, как в “ Духовных беседах» приписываемых святому Макарию Египетскому, — пишет В. Лосский, — образ Божий представляется в двойном аспекте: это, прежде всего, — формальная свобода человека, свобода воли или свобода выбора, которая не может быть уничтожена грехом; с другой стороны, — это “ Небесный образ» — положительное содержание нашей сообразности, каковым является общение с Богом, в силу которого человеческое существо до грехопадения было облечено Словом и Духом Святым. Наконец, как у свв. Иринея Лионского, Григория Нисского и Григория Паламы, не только душа, но также и человеческое тело, как сотворенное по Его образу, участвует в этой сообразности Богу».[113]
Множественность и разнообразие этих определений показывают, что мысль свв. отцов избегает ограничивать то, что в человеке сообразно Богу, какой‑либо частью его существа.[114] Присущая душе причастность Божественной енергии, по мнению большинства свв. отцов /а особенно св. Григория Богослова/, и может означать то, что выражено термином «частица Божества».[115] Таким образом, сотворение по образу и подобию Божию предполагает сопричастность. Божественному Существу, приобщенность Богу, а это значит, что оно предполагает благодать.
«Образ Божий в человеке, — заключает В. Лосский, исходя из учения св. Григория Нисского, — поскольку он — образ совершенный, постольку он и образ непознаваемый, ибо, отражая полноту своего Первообраза, он должен также обладать и Его непознаваемостью. Поэтому мы и не можем определить в чем состоит в человеке образ Божий. Мы не можем постигнуть этого иначе, как только прибегая к идее сопричастности благодати Божией…Несомненно, — продолжает далее В. Лосский, — св. Григорий Нисский понимает здесь образ Божий как конечное совершенство, как обоженное состояние человека, участвующего в Божественной плероме, в преизбытке Божественной благости».