Понедельник, 1 января 1996
В этот раз моя лучшая подруга Амелия праздновала Новый году нас. Около двенадцати мы с ней пошли к церкви смотреть фейерверк. Было очень красиво, но холодно. А потом мы лили свинец хотя это ни к чему. У Амелии получилась фигурка, явно похожая на руку. Потом мой отец читал нам вслух, что какая фигурка обозначает. Оказалось, что под словом «Рука» написано: «Смерть близкого человека». Для Амелии, которая недавно самым трагическим образом потеряла мать, это не самое подходящее толкование. Мать Амелии покончила жизнь самоубийством. Пожарные искали ее несколько часов, а потом Амелия с сестрой обнаружили ее на складе.
Об этом мы с Амелией проговорили всю ночь, и она сообщила мне много нового, о чем я до сих пор и понятия не имела. Например, что ее мать принимала наркотические таблетки и уже несколько раз побывала в психбольнице. Я очень гордилась тем, что подруга доверила мне свою тайну, ведь о таких вещах не кричат на каждом углу. А потом вдруг Амелия сказала: «Но я уж>е нашла себе новую маму».
Черт побери, она имела в виду мою мать!
Конечно, я ей тут же рассказала, чтб на самом деле происходит с моей матерью. Я была уверена, что Амелия давно поняла, в чем дело, — ведь у нас в квартире постоянно воняет спиртным. Но она ни сном ни духом не ведала, сначала даже не поверила.
Вторник, 2 января 1996
Сегодня я в тысячный раз решила, что надо переехать. Но мне всего тринадцать лет, так что это будет непросто. Хотя я совершенно точно долго здесь уже не выдержу! Моя мать, эта любительница аспирина, сегодня снова полезла ко мне со своими поцелуями, а мне противно, прямо до тошноты, терпеть этого не могу. Но она ничего не понимает, вернее, я ей не говорю, потому что не хочу ее обидеть, и позволяю делать с собой все что угодно. Точно так же противным до тошноты я считаю тот факт, что у нас вся еда покрыта плесенью, а в холодильнике сидят червяки и глупо на меня таращатся, стоит только открыть дверцу. А потом отец как дурак спрашивает, почему я ничего не ем. Куда ни посмотришь — пыль толщиной в палец везде грязь, всюду плесень; дрянь и гадость торчат из всех углов, а так как квартирка у нас крошечная, мне все больше кажется, что я нахожусь в узкой темной пещере, выхода из которой мет.
Уже несколько месяцев мама не спит здесь, наверху, в самой квартире. Она все чаще и чаще заползает в подвальную комнату, а наверх поднимается, только если ей нужно в туалет. Меня тошнит всякий раз, как я ее вижу.
Но абсолютный хит сегодняшнего дня сотворил все-таки отец. Амелия подарила мне на Рождество мышку по имени Сильвестр. Черненькую, только кончик носа белый. Когда я нечаянно уронила банку, из-за того что мой идиот папаша меня толкнул, то я никак не соглашалась эту банку поднять: во-первых, потому что на полу сидел огромный паук сантиметра три в диаметре, а во- вторых, потому что я совсем не была уверена, что должна ее поднимать, — ведь это же он меня задел. И тут отец бросился к домику с Сильвестром, схватил его, побежал в ванную и спустил в унитаз. Сильвестра, не домик. При этом он еще и вопил: «С сегодняшнего дня, цаца, я больше не буду с тобой церемониться! Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком!» Вот мерзкая свинья! Спустить живое существо в унитаз! За это я своего отца ненавижу.
