— Кто знает! Зато посмотрите, какие волосы даровал Господь этим дикаркам! Еще говорят, что даже самая нищая из них всегда носит на себе кучу золота.
— Не такие уж они скромницы, эти туземки. К примеру, эта. Живет с французом едва ли не на виду у всего лагеря!
— Кстати, де Лаваль красавец!
— Что вы хотите — француз!
— Тем обиднее, что он предпочел дикарку. Интересно, как он с ней общается?
— Болтают, что он знает их язык.
— Вы думаете, они много разговаривают?! Помилуй бог, все мужчины одинаковы — и их интересует только одно. Этот француз ее бросит, как только она ему надоест.
— Я слышала, он называет ее своей невестой.
— Может, и называет ради приличия. Но жениться?! О нет! Да и как они поженятся? Он христианин, а она самая настоящая язычница!
— Наверняка у этой индианки есть родители, возможно, был и жених, а она убежала с французом!
— Что поделаешь, распутные женщины встречаются среди любого народа.
Тулси поняла далеко не все, но и этого было вполне достаточно, чтобы ее сердце бешено застучало, а лицо залила краска стыда. Она побежала по улице и вскоре очутилась в своей палатке. Присела на кровать, чтобы отдышаться. Тулси верила Анри, как себе самой, и вместе с тем начала постигать, что ее теперешнее представление о любви и браке в свете мнения других белых людей оказалось неправильным.
Она была вдовой и, даже если это оставалось тайной, все равно не могла претендовать ни на повторное замужество, ни на любовь, ни на самую жизнь. Потому все, что она получила взамен забвения, презрения и смерти, почиталось ею как великое счастье.
Англичанки оценивали ее поступки по-своему. Тулси посягнула на внимание белого мужчины, она не скрывала их отношений. И они не были по-настоящему женаты.
Тулси помнила, что ее мать, Арундхати, ушла к ее отцу, не дождавшись согласия родных. А потом умерла, оставив после себя дочь, которая согласно карме — своей и родителей — стала скиталицей на дорогах жизни. Отец покинул деревню и пропал навсегда — не потому ли, что раскаялся в том, что содеял?
Когда Анри вернулся, Тулси сидела потупившись, молчаливая и поникшая. Он бросился к ней.
— Что случилось?
В его голосе было столько любви, столько искренней заботы о ней, что Тулси решила не таиться.
— Анри, что такое распутная женщина?
Он судорожно вздохнул и покраснел, а потом сильно, до боли сжал ее руку.
— Где ты такое услышала?
— Так про меня сказали здешние женщины.
Он смутился еще больше и быстро произнес:
— Они не правы. И я тоже не прав, потому что не подумал о главном. Нам надо пожениться, Тулси. Ты согласна стать моей женой?