— Начинайте перекрестный допрос, — напыщенно произнес Клод Драмм с торжеством в голосе.
Перри Мейсон не торопясь встал.
— Ваша честь, — обратился он к судье, — вскоре станет очевидным, что показания данной свидетельницы, возможно, будут иметь первостепенное значение. Насколько я понимаю, примерно в половине четвертого будет, как обычно, объявлен перерыв на пять-десять минут. Сейчас десять минут четвертого, я охотно приступлю к перекрестному допросу и сделаю паузу на время положенного послеполуденного перерыва. Но, не считая этой задержки, я испрашиваю разрешение вести перекрестный допрос данной свидетельницы до самого конца сегодняшнего заседания.
Судья Маркхем поднял брови, посмотрел на Клода Драмма и спросил:
— Имеются ли возражения у представителя окружной прокуратуры?
— Решительно никаких, — усмехнулся Клод Драмм. — Вы можете вести перекрестный допрос сколько заблагорассудится.
— Во избежание недоразумений хочу уточнить, — сказал Перри Мейсон, — что мне было бы крайне желательно либо перенести перекрестный допрос на завтра, либо условиться, что он будет завершен сегодня.
— Приступайте к допросу, адвокат, — произнес судья Маркхем, постучав молотком. — Настоящий суд не имеет намерения прерывать перекрестный допрос, объявляя перерыв или перенос заседания, если вы подразумеваете именно это.
Клод Драмм сделал приглашающий жест с подчеркнутой вежливостью:
— Если угодно, можете допрашивать свидетельницу хоть целый год.
— Достаточно! — оборвал судья Маркхем. — Приступайте к перекрестному допросу, адвокат.
Перри Мейсон вновь оказался в центре внимания. Заявление о том, что перекрестный допрос будет иметь первостепенное значение, приковало глаза присутствующих к его персоне. То, что перед этим его вопросы носили столь поверхностный характер, лишь подчеркивало важность предстоящего допроса.
— Когда вы уехали из Санта-Барбары с мистером Форбсом и миссис Картрайт, — спросил он. — последняя знала о вашем положении?
— Не знаю.
— Не знаете, что объяснил ей мистер Форбс?
— Естественно, нет.
— До этого вы были у мистера Форбса секретаршей, не так ли?
— Да.
— Не были ли вы чем-то большим, чем просто секретаршей?
Клод Драмм тут же вскочил на ноги с решительным и яростным протестом, и судья Маркхем его немедленно поддержал.
— Это поможет установить мотив, ваша честь, — возразил Перри Мейсон.
— Пока что свидетельница не сообщила ничего такого, что позволило бы приобщить подобный мотив к делу. — отрезал судья. — Решение принято, адвокат. Предлагаю продолжать допрос и впредь избегать подобных вопросов.