— Возможно, именно Рыцари на два дня отключили «девять-один-один» в Окленде, — просматривая свои записи, заметил Бишоп. — В результате несколько человек погибли, — вызывали неотложку, а она так и не приехала. Но прокурор округа ничего не смог доказать.
— Сволочи, — сплюнул Шелтон.
Бишоп продолжил:
— Холлоуэй тогда не назывался Фейтом. Он избрал ник Явная Смерть.
Он повернулся к Джилету:
— Ты знаешь Холлоуэя?
— Не лично. Но слышал о нем. Каждый хакер слышал. Он возглавлял список волшебников несколько лет назад.
Бишоп вернулся к записям.
— Кто-то накапал на Холлоуэя, когда он работал на Гарвард, и полиция штата Массачусетс почтила его визитом. Оказалось, что вся его жизнь — фальшивка. Он воровал софтвер и части суперкомпьютеров у Гарварда и продавал их. Полиция связалась с «Вестерн электрик», «Сан», «НЭК» — всеми его работодателями — и, похоже, там Холлоуэй занимался тем же самым. Он сбежал из Массачусетса, и никто не слышал о нем три или четыре года.
Заговорил Мотт:
— Давайте достанем файлы из Массачусетса. Из полиции штата. Там обязательно найдется пара хороших зацепок, которые мы сможем использовать.
— Исчезли, — ответил Бишоп.
— Он и эти файлы уничтожил? — угрюмо спросила Линда Санчес.
— А как же! — фыркнул Бишоп и посмотрел на Джилета. — Можешь изменить своего бота? Добавь имена Холлоуэя и Человека Долины.
— Раз плюнуть.
Джилет заново начал вводить код.
Бишоп позвонил Гуэрто Рамиресу и поговорил с ним пару минут. Повесив трубку, повернулся к команде:
— Гуэрто говорит, что на месте убийства Энди Андерсена улик нет. Он собирается проверить имя Джона Патрика Холлоуэя через ВИКАП и сети штата.
— Быстрее просто залезть в «ISLEnet», — пробормотал Стивен Миллер.
Бишоп проигнорировал поддевку и продолжил:
— Потом он возьмет копию фотографии Холлоуэя в Массачусетсе. Они с Тимом Морганом оставят несколько фотографий по Маунтин-Вью, рядом с магазином театральных товаров, на случай если Фейт снова отправится за покупками. Потом позвонят всем его бывшим работодателям, чтобы получить любые внутренние отчеты о преступлениях.
— Если предположить, что они все еще целы, — пессимистично пробормотала Санчес.
Бишоп посмотрел на часы. Почти четыре. Он покачал головой.
— Надо шевелиться. Если он поставил целью убить как можно больше людей за неделю, то скорее всего преступник уже наметил новую жертву.
Он взял маркер и начал переносить свои заметки из блокнота на белую доску.
Патриция Нолан кивнула на доску, где слово «Лазейка» выделялось черным цветом. И сказала:
— Вот оно, преступление нового века. Насилие.