Нашествие. Москва. Буря миров (Левицкий) - страница 85

— Правильно, — кивнул Сотник. — Пошли назад к ресторану, пока совсем не стемнело.

— А кого ж я все-таки завалил? — спросил Багрянец, когда они покинули полигон. — И второй, за которым ты побежал, кто такой?

Игорь ответил:

— Они не «свои», в общем. Отморозки какие-то, вот и все. Забудь про них.

— А, ну да, отморозки, — согласился Павел. — Слышь, а ты не видал здесь таких шакалов тощих, шныряющих?

— Каких еще тощих шакалов?

— А вот тощих-тощих… Спины горбатые, все облезлые…

— Собаки, что ли, бродячие? — уточнил Игорь. — Ты о чем вообще, Павел, я не пойму.

— Да не собаки! Что я, собак не знаю? Короче, когда я на крыше лежал, еще ты в ресторан не зашел, под стеной мотеля пробежала одна. Сверху трудно понять, но… Непохожа она на обычную собаку была. Такая гиена вроде, по «ящику» я их видал. Горбатая только. Быстро так — раз, и нету! Я вроде крысу здоровенную в зубах у нее заметил, но не уверен. Главное — она тихо совсем, тявкнула только напоследок глухо так. Я просто чего подумал: если, ты говоришь, серые к нам черездыры лезут, так могут через эти дыры и не только они пролезть? Ну, не только люди, я имею в виду, но и твари какие-то неразумные сунуться… горбатые вот эти, к примеру?

Игорь пожал плечами, и Багрянец словоохотливо продолжал:

— Гляжу, «калаш» у тебя. А я вот, «грач» у второго забрал. — Он помахал пистолетом. — Но ты говорил, здесь еще куча стволов, так где они?

— Должны быть в подвале под рестораном, за холодильными установками спрятаны.

— О, а ведь ресторан ежели, так хавка там! — блеснул сообразительностью курсант. — И сигареты, и выпивка… Я курить — страсть как хочу, день не курил!

— Я тоже! — поддакнул сзади Хорек, но на него не обратили внимания.

— И еда, это само собой, — согласился Игорь Сотник, входя в ресторан. — Но первым делом надо вооружиться.

Придерживаясь за корму, Кирилл вынырнул и с хрипом вдохнул воздух. Сделать это тихо, конечно же, не удалось, хотя он очень старался. Он фыркнул, отплевываясь. Закашлялся.

Вода в водохранилище была вроде и теплая, но за эти почти пятнадцать минут без движения он замерз. Не думая больше о варханах, которые до сих пор могли быть на берегу, поплыл вдоль лодки, перебирая руками по борту. Добрался до обращенного к барже носа и взялся за цепь, свисающую между шинами. Полез вверх. Мокрые руки заскользили, и Кир шлепнулся обратно.

Он прыгнул в воду уже довольно давно. Перед тем сидел, смирившийся со своей участью, ожидая, когда варханы увидят его… И вдруг подумал: что я делаю? Кто я, в конце концов, такой — мокрица, кролик, мышь дрожащая, или — человек? Если сопротивляться варханам сейчас бессмысленно, то надо использовать любую возможность, чтобы спрятаться, а после уже решать, как поступить дальше. Над головой кричали и стреляли, скрипела палуба. Преодолев боязнь большой воды, естественную для всякого не умеющего плавать человека, он выпрыгнул из лодки.