Вообще у нас заплакать от боли, от ушиба считалось позорным - терпи, не подавай виду.
Я очень любила ездить верхом. Как-то поехали мы в жаркий день в степь к Подкумку. Жарко, разморило. Я ехала, распустив поводья, вдруг из-под ног лошади взлетел перепел. Лошадь испугалась, понесла, поводьев подобрать я не успела и вылетела из седла, а нога осталась в стремени, и меня порядком протащило по камням. В конце концов встала, села в седло, доехала до дому. От бедра до колена нога была черная от кровоподтека, каждое движение - мука. И сказать нельзя, и хромать нельзя: спросят почему и, пожалуй, не пустят больше кататься верхом. Так и проходила целую неделю - не хромая и с веселым видом.
Помню, бабушка Сафонова рассказывала, что во время какого-то турецкого похода казаки станицы Шелковской привезли себе из Турции пленных турчанок и переженились на них. Но те были женщины гаремного воспитания и палец о палец не хотели ударить. Заходит прохожий: "Подай воды напиться!" Хозяйка лежит на постели, отвечает: "Вот придет Иван, он тебе подаст".
Стоило нам залениться - и сразу же: "Ах ты шелковская казачка!"
Бабушка считала, что человек должен сажать деревья и копать колодцы. И нам, детям, были отведены в саду участки, где мы сажали что хотели (потаскивая из большого цветника).
Источников под Кисловодском мало - на дороге между полустанком Минуткой и Подкумком она велела выкопать колодец, чтобы проезжие могли напиться и скот напоить (для скота стояла каменная колода).
Бабушка не разрешала разрезать узлы на веревках, давала распутывать мотки шелка, чтобы приучить к терпению и выдержке. И при этом рассказывала о том, как цари выбирали невест: собранным на смотрины девушкам давали спутанные нитки шелка, а царь подсматривал в щелку, как они это делают. Если кто-нибудь из них дергал нитки и сердился, то ее кандидатура отпадала.
Да и то сказать - немало терпения нужно царской невесте! До сих пор не люблю узлы резать.
Каждому из своих внуков она прочила блестящую будущность: "Ты мой Пушкин", "Ты моя Патти13". Ее зять Плеске14 как-то сказал: "Я спокоен за Россию - тринадцать великих людей ей обеспечено: это внуки Анны Илларионовны".
Она любила и часто повторяла слова 50-го псалма Давида: "Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови в утробе моей". Высокого строя души была женщина.
Бабушка - "бусенька", "буленька" мы ее звали - очень любила цветы. Сама за ними ухаживала. В саду в Кисловодске было много роз, она считала, что надо их поливать колодезной водой, и во время дождя бегала от куста к кусту с лейкой. Своих новорожденных внуков подносила к розам, чтобы они понюхали, как хорошо пахнет. После ее смерти розы стали уже не те.