— Что ты ищешь?
— Мне нужно прочесть все, что находится в грузовике, прежде чем я смогу тебе все рассказать. Я все еще не уверена.
— Доротея, я рискую своей карьерой, своей жизнью. Ты слышала, что сказал Рэмси? Он мог и не подсылать ко мне убийц.
Она сидела неподвижно, ни один мускул не дрогнул на ее бледном лице. Затем повернулась к нему:
— Сейчас ты был бы уже мертв, если бы не я. Твоя жизнь связана с моей.
— Позволь напомнить, у тебя есть муж.
— У нас с Вернером свободные отношения. И уже очень давно. Теперь есть только ты и я.
Доротея была права, и он знал это. И это знание наполняло сердце Стерлинга и страхом, и бешеным восторгом.
— Что ты собираешься делать? — через секундную заминку спросил Вилкерсон.
— Большое дело для нас обоих, надеюсь.
Бавария
Малоун осматривал замок через лобовое стекло автомобиля. Массивное здание цеплялось за отвесный склон горы. В ночи показались окна и изящные эркеры. Арочные лампы освещали внешние стены и их мягкую средневековую красоту. В его голове пронеслось одно высказывание Лютера о другой немецкой цитадели: «Могучая крепость — наш бог, цитадель, которая никогда не падет».
Он был за рулем арендованной машины, а Кристл Фальк с комфортом расположилась на пассажирском сиденье. Они в спешке покинули монастырь Этталь и углубились в морозные баварские леса, следуя по заброшенному шоссе. Малоун так и не заметил ни одной машины. Наконец, после сорока минут езды, появился этот замок, и они смогли остановиться. Над ними в чернильно-синем небе рассыпались сияющие звезды, словно застывший новогодний фейерверк.
— Это наш дом, — сообщила Кристл, как только они вышли из машины. — Поместье Оберхаузеров. Рейхсхоффен.
— Надежда и империя, — перевел он. — Интересное название.
— Наш семейный девиз. Здесь, на вершине этого холма, мои предки поселились более семисот лет назад.
Малоун изучал этот гимн порядку, серые древние камни, серые окна. Строго контролируемый порядок, нарушаемый только снегом, пытавшимся забиться в старые выступы.
Она отвернулась, и он поймал ее за изящное запястье. С красивыми женщинами было нелегко, а эта незнакомка была по-настоящему прекрасна. Даже хуже, она играла с ним, и он знал об этом.
— Почему твоя фамилия Фальк, а не Оберхаузер? — спросил Малоун, пытаясь лишить ее равновесия.
Кристл опустила взгляд на свою руку. Малоун усилил хватку.
— Замужество. Со временем оно стало ошибкой.
— Ваша сестра — Линдауэр. Она все еще замужем?
— Да. Однако не могу сказать, что из этого вышло что-то путное. Вернеру нравятся ее деньги, а ей нравится быть при муже. Это дает ей надежду, что ее любовники никогда не станут чем-то большим.