– ...Представляешь, какой у нас в России дурдом? Я знаю несколько семей – русские переселенцы из Средней Азии, не алкаши, работают, живут как люди, и уже несколько лет не могут получить гражданство. А этот с российским паспортом сюда приехал, и все ему тут на тарелочке. Вот где она, эта справедливость? – сердито недоумевала Роксана.
Трудно сказать почему, но этого пришлого негодяя всегда стабильно обходили всевозможные облавы и зачистки, проводимые наркополицией. Садился кто угодно, в том числе и цыганские бароны. А вот Быба, как в определенных кругах прозвали Бармиханова, был словно заговоренный. Любые невзгоды обходили его стороной. И это несмотря на то, что жизнь он вел хотя и неприметную, но весьма и весьма неправедную.
Большой слабостью наркоторговца были женщины. Однажды оказавшись в его будуаре, Роксана чрезвычайно понравилась Быбе, и тот с тех пор стал вызывать ее к себе достаточно часто. Но иногда ему хотелось чего-то «особенного». Ходили слухи, что холуи Быбы везде и всюду искали ему для утех малолетних обоего пола. Пару дней назад от своих «коллег»-подружек Роксана услышала уж и вовсе мерзкую историю о том, что Быба, заполучивший в свое распоряжение очередную малолетку, по сути, изувечил ребенка. Его «утеху» нашли на окраине города едва живую, с безобразными разрывами и огромной кровопотерей. Это настолько возмутило даже ко многому привычных «работниц панели», что те решили объявить Быбе бойкот.
– ...Он мне позвонил, – расставляя на столе тарелки, Роксана продолжала свое повествование, – я его послала к черту. Тогда приехали эти двое, Галах и Нарзаша. Ну а остальное ты уже знаешь...
– Похоже, связи у него тут не хилые... – понимающе констатировал Лавров. – Домишко себе, поди, выбрал в восточном духе – с арками и минаретами...
– Да где там! – Роксана пренебрежительно махнула рукой. – Обычная кирпичная коробка, огороженная железобетонным забором. Ну, есть там кое-какая фигурная кладка из разноцветного кирпича. Но это так, как и у многих других. Единственное, что он сделал по-своему, – присобачил над крышей здоровенного жестяного орла, раскинувшего крылья. Как к Мельничному подъедешь – это коттеджный поселок в том конце города, где идет трасса на Самару, – так сразу и видишь: вон он, наркоорел-извращенец... Детей калечит, тварь, наркотой молодежь губит. И никакого на него укорота нет! Что за жизнь?!
– Слушай, я его, по-моему, уже видел... – Изобразив задумчивость, Андрей вскинул руку. – Он такой... долговязый, сутулый, носастый. По-моему, прихрамывает на правую ногу.