— А что мне оставалось делать?
— Тортила сдохла в Калькуттском зоопарке пять месяцев назад. Ей было двести пятьдесят пять лет.
Здоровенная тварь. Панцирь похож на каску пехотинца, полгода совавшего голову в пекло.
— Ее звали Адвайтия, в переводе — Единственная.
Маринка начала комедию ломать — улеглась на кровать, отвернулась.
— Тебе плевать на меня, Корто.
— Да ты что! Ты ж моя Адвайтия…
Живо оглянулась:
— Не нашел ничего лучше, чем сравнить со сдохшей уродской черепахой!
— Я ж в том смысле, что — Единственная. Чувство юмора отшибло?
Опять отвернулась.
— Мы пойдем куда-нибудь сегодня или нет?
— Куда ты собралась?
— Не знаю. Вон из дома.
Что она забыла в пыльном городе среди бела дня, по августовской жаре?
— Когда будешь знать, донеси информацию. А мне для Тибидоха надо кое-что сделать. Да, и учитывай, что у меня в машине кондиционера нет.
Передразнила:
— «У меня в машине»! «У меня в квартире»!
— Ну да. Машина существовала до твоего появления. — Хмыкнул. — Квартира тоже.
Через полчаса Маринке надоело корчить обиженную, и она ушла к себе за аквариум, что-то там рисовала, делом занялась. Потом ей позвонила Ксения — сеанс связи на полтора часа, запершись в ванной. Похоже, Овоща будут варить живьем. Ксения то и дело звонит, жалуется. Подробности неизвестны, но слышал краем уха, что Овощ выкрикивал: «Фиг тебе французское гражданство, домой поедешь» — и швырялся предметами домашнего обихода. Нервный он какой-то. Ну и поедет. В Екатеринбурге люди нормально живут, большой город, столица Урала. Лезут сюда такие, типа Ксении: дома не пробились, так здесь «дорогу грудью проложим себе». Правда, многое от размера груди зависит. После виртуальной расправы над Овощем Маринка ожила, взялась ужин готовить. За едой «Код да Винчи» с Одри Тоту посмотрели, скачал на днях. Так себе фильмец, да и роман не лучше.
В память запала фраза, что Воробушек у Маркеса вычитал: «Худший способ скучать по человеку — это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим». Может, это и держало: он не твой, он ничей. Придешь с ним в компанию, где все парочками, сравнение напрашивается… Как если бы собрались собачницы: у кого болонка лохматая, у кого мопс будто мордой в стену въехал; вон там — шпиц рыжеет, присел посреди дороги, тут — пудель-гей с фигурной стрижкой; у кого-то на руках сидит нечто тощее, дрожит. А ты с волком пришла.
И все в ужасе, а тебе нравится именно с волком. И когда он трется головой о коленку — такая ласка в десять раз дороже собачьей. Правда, есть вероятность, что волк просто чешет ухо.
Может, она и скучала по Денису худшим из способов. Но другого не хотелось.