Кольцо Марго не вернула.
Посидели минут сорок, новостями поделились. И как-то это оказалось неинтересно: ни слушать, ни рассказывать. Денис сослался на дела и был таков.
Шел по Бродвею… Вот сглупил бы, женившись на Марго. За три года ее так разнесло на гамбургерах, что ей бы откормленный бегемот позавидовал. А волосы она срезала.
То ли дело Сью.
Как пишут в романах, он еще не знал, что через полгода отправится со Сью в Тунис, валяться на песочке, — и она прилюдно закатит истерику, ибо гостиница, им забронированная, будет недостаточно звездной. Отдых Денис портить не станет, а, разъезжаясь — он в Париж, она в Лондон, — скажет, что кончено. Надоело. Сью не поверит, потом начнет плакать. Из Лондона несколько раз позвонит. Но это ни к чему будет.
После наступит пауза. Интернет-знакомства, никуда не ведущие. Затем эта Клелия.
Очень хочется Клелию.
Брат-актер выходит из душа: голый торс с зачатками мышц, такая художественная астения. Полотенце на бедрах — салатового цвета.
— Доброе утро.
Марина кивает, улыбается. Актер движется дальше по коридору. Сегодня тут его певица ночевала, поэтому утро начинается в час дня.
— Флоран…
Актер оглядывается, прядь волос картинно падает на лицо.
— Флоран, я познакомилась с одним человеком…
Актер понимающе поджимает губы. На днях посоветовал: заведи роман с французом, язык на подушке хорошо учится.
— Скоро заговоришь по-французски, я так понимаю.
— Нет…
Брови у Флорана выписывают вопросительную дугу, по горизонтали, конечно.
— Он русский.
Флоран закатывает глаза:
— Мало тебе их было в России? А чем занимается?
— Ничем. Он биолог, по черепахам специалист. Работы нет.
Флоран разводит руками — что поделаешь! — и исчезает в своей комнате. Марина идет в душ. Она сама только встала.
До шести утра сидели на лестнице — говорили, целовались. А день выплывал за окном, серенькое предосеннее утро.
Домой приехал в полседьмого, лег — час не мог заснуть.
Это было непохоже на прошлые истории. Клелия оказалась неглупа и пленительно смешлива, но помимо этого что-то сближало с ней. Какая-то она была… родная, что ли. Понял вдруг — потому что русская. У него не случалось русских подружек. Только сейчас осознал, какие они все-таки чужие были — Марго и Сью. А эта — своя.
Всё общее — кот Матроскин, который «еще и на машинке умеет», нелюбовь к опусам Лимонова, и как же она забавно изобразила набравшегося Ельцина… Он всё шарахался от соотечественничков с их совдеповским менталитетом, как кот от пылесоса. А вот и не лезет он у нее из ушей, менталитет этот.
Условились вечером двинуть в кино. Недавно вышел фильм Альмодовара, про корриду. Думал скачать его, но можно и на большом экране посмотреть. Процесс охмурения как-никак.