— Но как же корзины с прошлым и будущим, запах цветущей сакуры?..
Айко кивает в сторону:
— Здесь до моря недалеко. Пойдем.
* * *
Туман, крики чаек, солоноватый ветерок. Пустынная дорога, забегаловка-развалюха с крабом на фасаде — ловят их тут в большом количестве. Топать в кроссовках по дороге, держась за руки, говорить.
— Когда Ори сказала про запах сакуры, я тоже не поняла. И она объяснила. Реальность — это черно-белая манга, и какими цветами ее раскрашивать — зависит от нас. Сакура не пахнет ничем, но никто не запретил тебе придумать ей запах. Если твой путь лежит сквозь облако цветущих деревьев — что проще: распахни глаза и улови запах, запах радости. А ты корзинами занят.
— Она так тебя к жизни возвращала…
— Она учила меня этой жизни радоваться. Радоваться даже тому, чего нет. Запаху сакуры. Придумываешь его, и всё.
— Придумываешь себе радость…
— И живешь в ней.
— Да, но тогда ты снова не здесь.
— Какая разница? Ты там, где хочешь.
Помолчали.
— Айко… а не окажусь ли я сакурой, запах которой ты просто выдумала?
Айко шагнула на траву у дороги. Потянулась, легла на спину.
— Устала баранку крутить… Не говори о будущем.
Морской ветерок путает ее челку. Ты ложишься рядом. Тишина, крики чаек. Тяжелое серое небо.
— Знаешь, тут, на Хоккайдо, есть полуостров Сиретоко. В переводе с языка айнов, аборигенов, это «край земли». Мы с тобой на краю земли, у моря, нас ожидает маленький отель, простой, потому что туристы здесь бывают нечасто. Еще нас ждут краб на ужин или рыбешка. Мы вдвоем и, кажется, счастливы. Это и есть наш запах сакуры. Он только наш, и пускай для других это все глупость. Распутство. Другие хотят иметь стабильную работу, свидетельство о браке — удобную жизнь, статус. Это их запах сакуры. Но счастливы ли они?
Ты молчишь, улыбаешься. Смотришь в небо — оно совсем рядом.
— А когда твоя мама улетает во Францию?
— Послезавтра.
Ты поворачиваешь лицо к Айко, у нее красивый профиль.
— И чем мы будем заниматься здесь два дня?
Айко возвращает улыбку:
— Чем хочешь.