– А что тут с преступностью? Есть воры, убийцы, грабители?
– Ну как не быть, конечно, есть. С ними борются, их казнят – но, сколько на кол ни сажай, на костре ни поджаривай, всегда найдутся те, кто хочет поживиться за чужой счет, так что в городе держите руку на кошельке с деньгами, иначе быстро его лишитесь. Города кишат воришками, а ночью ходить по улицам довольно опасно, могут ограбить, убить или взять в рабство – продадут куда-нибудь на побережье, и доказывай потом, что ты свободный гражданин! Конечно, стража вроде как борется, но им не до тебя, надо с лавочника мзду поиметь, с проезжего торговца, а от обычных граждан одна суета и никакого прибытка.
Ну все, ребята, еще поговорим – пошли, будем на ночлег устраиваться. Кроватей у меня две, но обе узкие и для семейных не предназначены. Мы сейчас так сделаем: я постелю вам матрасы на полу, в этой комнате, а утром уже разберемся, где вы будете спать в будущем. Наверное, вы догадываетесь, что явиться в город в таком виде, не зная языка, в этой одежде – самоубийство? Притом жить на что будете в городе? Нужно найти себе какое-нибудь дело для пропитания, подумать, где жить. У вас же даже медного сикля нет, так ведь? Так что жить вам здесь столько времени, сколько я сочту необходимым для того, чтобы спокойно выпустить вас в мир. Да и заодно порасспрашиваю… хе-хе-хе… все веселее мне тут будет! Хорошо, что вас вынесло ко мне, я очень, очень рад! Если бы вы попали в деревню крестьян, вас бы могли принять за разбойников, вот тогда бы вам не поздоровилось, это точно! Повезло вам.
Старик достал откуда-то скрученные в толстые колбасы подстилки, гордо именуемые матрасами, расстелил в углу, поодаль от статуэток Ормазды и его замов, и кинул на подстилки два одеяла.
– Ну все, отправляйтесь спать, а я еще посижу немного, запишу кое-что, вы так меня разволновали – много информации, боюсь что-то забыть! – Он опустил занавесь между комнатами, и мы с Леной остались в темноте.
– Ну что, ложимся? – предложил я. – Выспимся, потом будем думать, как и что.
– Ты веришь этому старику? Не прибьет нас ночью? – нервно усмехнулась Лена.
– Почему-то верю, приличный старик. Да и вряд ли можно разговаривать мысленно и соврать… слова врут, мысли – нет.
Мы не стали раздеваться, только сняли с себя армейские ботинки да расстегнули пуговицы. Недолгое время молча лежали рядом, потом Лена стала тихо, равномерно сопеть, повернулась ко мне и обняла меня рукой. Она уже крепко спала.
Позавидовал ее крепкой нервной организации – я-то никак не мог уснуть, столько навалилось впечатлений, столько информации… сейчас бы хряпнуть сто грамм, как говорят англичане, «ночной колпак» – стопку бренди, да заснуть…