— Это правда… ты?
Он смеется.
— Я. Не узнаешь?
— Нет, конечно узнаю. То есть… А почему ты здесь?
— Можно войти? — с улыбкой спрашивает Кеннет, и до меня только теперь доходит, что я до сих пор держу драгоценного гостя на пороге.
Поспешно делаю шаг в сторону, шире раскрывая дверь.
— Разумеется. Прости… я… — Растерянно улыбаюсь.
Кеннет входит, я закрываю за ним дверь, и от осознания того, что он здесь, в моей маленькой одинокой квартирке, в грудь стремительным потоком вливается водопад пьянящей радости.
— Спрашиваешь, зачем я здесь? — Кеннет достает из внутреннего кармана пиджака маленький пакетик. — Ты забыла кольцо. Оно спокойно лежало себе в ванной.
— Гм… — Теряюсь. Смотрю на кольцо, символ нашей с Джонатаном семьи, часто моргая.
— Только теперь, насколько я понял, оно тебе не нужно, — медленно добавляет Кеннет.
Качаю головой и беру пакетик с кольцом.
— Мы с Джонатаном расстались.
— Ты честно во всем ему призналась?
— Да. — Вижу, что в глазах Кеннета по-прежнему пылает огонь. Вспоминаю, что там, в Нью-Йорке, я не рассмотрела их цвет, и с жадностью вглядываюсь в них. Оказывается, они не карие и не бурые. А болотно-серые, с черными крапинками вокруг зрачков. От того, что в этих дивных глазах танцуют язычки пламени, цвет как будто все время немного меняется — то чуть-чуть темнеет, то светлеет. — А ты сразу сказал, что ты и есть тот самый парень? — маскируя смущение, спрашиваю я.
Кеннет широко улыбается.
— Я представился, спросил, дома ли ты. Джонатан сам догадался, кто я, прямо задал вопрос, я так же прямо ответил. И тут же получил. — Он потирает висок. — Но даже не стал давать сдачи. Если задуматься, Джонатан имел право мне врезать. — Смеется. — Потом сам же и наложил повязку.
Нахмуриваюсь.
— Когда это было?
Кеннет слегка морщит лоб.
— Часа три назад, может чуть больше.
— В такое время Джонатана никогда не бывает дома. Значит, его график все же нарушился. — Только бы ненадолго, мелькает в голове мысль, и внимание снова всецело переключается на Кеннета. — Значит, ты приехал из-за… кольца?
Он с безразличным видом пожимает плечами.
— Ну да. Подумал: вещица дорогая, муж Рейчел взбесится…
Меня захлестывает разочарование. Минута из тех, когда ты, как бы ни старался, не в состоянии делать вид, что не чувствуешь ни боли, ни горечи. А я-то, наивная, вбила себе в голову, что Кеннет действительно не на шутку мною увлечен, что если затянуть эти отношения, то не миновать беды, как в случае с его покойным отцом и моей матерью.
Кеннет тихо смеется. Я вскидываю голову. Он осторожно ставит свою ношу у стены, берет меня за руки и притягивает к себе.