— Что ты ей сделал? — холодно спросила она.
Алекс закрыл лицо руками.
— Господи, да не знаю я! — ответил он.
Из аэропорта Рапид-Сити до Пайн-Ридж езды было два часа, и Касси, пока тряслась в арендованном грузовичке, заметила две вещи: по обе стороны дороги, насколько хватало взгляда, простиралась, словно море, земля без всяких опознавательных знаков, и чем глубже они въезжали на эту засасывающую красную землю, тем напряженнее становился Уилл.
На границе резервации их встретил полицейский. Он поднял ладонь, приветствуя Уилла, и покосился на пассажирское сиденье, где сидела Касси.
— Хау, кола! — приветствовал он их на языке, который Касси не понимала. К ее удивлению, Уилл сдернул солнцезащитные очки и начал разговаривать с полицейским на его же диалекте, а потом повел машину по проложенной в траве колее.
— Что он сказал? — поинтересовалась Касси.
— Он сказал «привет» на языке лакота, — пробормотал Уилл.
— Лакота?
— Язык моего народа.
Касси убрала за ухо прядь волос, которая лезла ей в лицо.
— Твое имя на языке сиу звучит как Кóла?
Уилл не сдержался и рассмеялся.
— Нет, это означает просто «друг», — объяснил он.
Касси расслабилась. Если они вернулись в резервацию и Уилл сразу встретил знакомого, это хороший знак.
— Значит, это твой друг, — попыталась она поддержать разговор.
— Нет, — ответил Уилл.
Его руки беспокойно сжали рулевое колесо. Он убеждал себя, что Касси не имеет права требовать объяснений относительно его жизни, но одновременно понимал, что она не успокоится, пока он не расскажет о себе подробнее.
— Он из полиции племени. Мы учились в одном классе. Однажды он подговорил троих ребят, чтобы те подержали меня, а сам взял собачье дерьмо и размазал его мне по лицу.
Касси испуганно взглянула на Уилла.
— Он сказал, что так моя кожа не настолько белая, — продолжал Уилл.
— Дети бывают жестокими, — пробормотала Касси, понимая, что должна что-то сказать.
Уилл хмыкнул.
— Как и индейцы.
Касси повернулась к окну, недоумевая, откуда Уилл вообще знает, куда ехать. Здесь не было дорог, одни лишь грязные тропы в снегу или узкие ручейки вроде тех, что оставляют после себя лыжники после гонок по пересеченной местности. Время от времени Уилл поворачивал то налево, то направо. Он ни разу не оторвал глаз от простирающейся перед ним равнины.
— Знаешь, — сбивчиво сказала Касси, — ты мог бы попытаться взглянуть на все другими глазами, вместо того чтобы убеждать себя, как сильно ты это ненавидишь.
Уилл вдавил педаль тормоза в пол, машина пошла юзом и остановилась. Касси почувствовала, как повисла на ремне безопасности, а потом ее швырнуло назад. Инстинктивно она прижала руки к животу. Уилл окинул ее скептическим взглядом, с выражением крайней досады отвернулся и снова завел мотор.