— Кто?
— Твоя мама, — ответил он.
— Он звонит мне только потому, что одинок, — объяснила она.
— Или потому, что ты ему нравишься.
— Ну, конечно. Отличная попытка. Ему нравится Сими.
— Барменша из кофейни? — удивился отец. — С неоновыми волосами?
Райли кивнула.
— Ты еще не видел ее месяц назад — у нее на голове было черно-белое мелирование с пурпурными кончиками. Аж дух захватывало.
— Даже представить не могу, — ответил отец, поднимая брови.
— Ну, это как… — Райли попыталась объяснить, но поняла, что не может, потому что даже представить себе не могла, как можно было бы при ее вечных проблемах с Гильдией еще и иметь такую внешность хэллоуинского персонажа.
— Как дела в школе? Вы все еще сидите в молочном отделе? — спросил отец.
— Все нормально, — нахмурилась Райли. — Если не считать того, что в магазине пахнет сыром с плесенью и очень грязно. А еще пищат мыши и валяются дохлые тараканы.
— Кое-кто из моих друзей-учителей говорит, что опять планируется реформа системы образования. Возможно, вы переедете.
Не очень хорошие новости.
— Пока мы с Питером будем вместе, мы все сможем пережить.
— По крайней мере, сейчас вам достался бакалейный магазин, а могла бы быть старая мексиканская забегаловка. Тогда от вас пахло бы тухлыми буррито.
— Фу… — сказала она.
— Я всегда думал, что всю жизнь буду учителем, — начал отец. — Мне даже казалось, что когда здания школ продали частной компании «Бартуэлл», то на образование начнет тратиться больше денег. — Он покачал головой. — Как же я ошибался.
Райли хорошо знала эту историю. «Бартуэлл» начала поднимать арендную плату за здания. И в какой-то момент государство не смогло платить, поэтому занятия стали проходить в других местах. «Бартуэлл» не смогла найти других арендаторов и в результате обанкротилась. Здания пришли в упадок, заниматься в них стало невозможно. Количество безработных учителей увеличивалось с каждым днем.
— По крайней мере, я могу ловить демонов, — с сожалением заметил он.
— И я могу.
Он кивнул, но она понимала, что он с ней не согласен.
Отцу было нужно идти, его ждала работа, но тем не менее он проводил ее от парковки до дома.
— Мне не хочется, чтобы ты стала ловцом только потому, что я ловец, — задумчиво сказал он.
Райли размышляла над его словами, пока они пробирались между ржавыми велосипедами и скутерами.
— Но я хочу этого, пап. — Она поймала его руку и сжала ее. — Я не хочу стоять за прилавком. Это не мое.
На его лице появилось выражение смирения.
— Я надеялся, что ты передумаешь, но сегодня на собрании я понял, что этого не произойдет. Ты стояла перед Харпером и смотрела ему прямо в глаза, а для этого требуется немалое мужество.