— Почему он такой кретин? — спросила она. — Он ведет себя так, словно всех ненавидит.
— Он потерял слишком много людей. У всех бывает переломный момент, Райли. Свой он давно преодолел.
— Но ты же не сломался.
Он улыбнулся и сжал ее руку.
— Благодаря тебе.
Обнявшись, они поднялись по лестнице. «Однажды он будет проводить дома больше времени. И все будет по-прежнему».
Проводив отца, Райли залезла в душ и с облегчением обнаружила, что зеленая моча пусть не очень хорошо, но все-таки отмывается водой. Так что завтра к вечеру, если все это еще умело замаскировать макияжем, она снова будет похожа на человека. Она надеялась, что никто из одноклассников не видел видео. Кроме, естественно, Питера.
Каждый вечер Райли убирала квартиру, и сегодняшний не был исключением, кроме того, что она чувствовала себя разбитой и обессилевшей, как будто только что участвовала в поединке с борцом сумо. Их кукольного размера квартира представляла собой два объединенных гостиничных номера, поэтому уборка не занимала много времени. Три комнаты — двенадцать на пятнадцать футов гостиная, крошечная кухня, ванная, спальня и переделанная под шкаф лишняя ванная. Система отопления и кондиционирования работала плохо и шумно, поэтому они старались использовать ее поменьше.
— Когда я стану младшим ловцом… — задумалась Райли, — мы переедем в более уютную квартиру. — Она знала, что квартира будет в точности такой, какую она видела в одном журнале: деревянные полы, большие окна, блестящая бытовая техника из нержавеющей стали. Это из-за того, что она привязалась к старому холодильнику. Ее отец постоянно над ней посмеивался, но не выкидывал его. У него тоже были свои мечты.
Райли плюхнулась с телефонной трубкой на диван и набрала номер Питера. Он ответил после первого гудка.
— Привет, Райли, — сказал он. Шорох бумаги. — Завтра нужно сдать итоговую работу.
— Точно. Займусь этим сегодня вечером.
— Я уже все сделал, — похвастался он. Она слышала чавкающий звук, словно он пил что-то через длинную трубочку. — Я раскритиковал утверждение южан, что рабство было необходимо для их выживания.
Питер вовсе не был «ботаником», хотя нередко таковым казался. Насколько она помнила, он всегда был таким, с тех пор как они познакомились, когда оба учились в четвертом классе. У него было круглое лицо, рыжие волосы, он носил очки и выглядел, как финансист или программист.
— Звучит круто, — сказала она. — Думаешь, мистеру Хьюстону понравится?
— У меня куча доказательств. Он согласится.
«Ни за что». У Хьюстона настолько явный акцент южанина, настолько очевидный, как вечный смог в Атланте, и он всегда рассказывает о Гражданской войне Севера и Юга. Вряд ли Питеру стоит рассчитывать на его понимание и отличную оценку.