— Ты его напугал, — подал голос Лар, когда Ромка наконец разогнулся.
— Плевать я хотел! Я мясо вообще видеть…
— Слушай, ты зря так нервничаешь, — возразил демон. — Подумаешь, роды принял. Есть, между прочим, люди, которые этим на жизнь зарабатывают. Это естественно.
— Это НЕ естественно!
— Что не естественно, то не безобразно.
— Лар, ты издеваешься, да? — Ромка покосился на дырку в земле, которую здесь называли «удобствами», но отходить в сторону пока не решился. Так и стоял согнувшись.
— А что такого? — фыркнул демон. — Любой мальчишка в твоем возрасте мечтает узнать, что там и как устроено. Тебе повезло.
— Нет, ты точно издеваешься. Я… Я же теперь… В кошмарах…
— Ну, на самом деле ты совершил подвиг, — задумчиво произнес Лар. — Это были очень сложные роды, и…
— Что?!
— Не ори. Они решат, что ты рехнулся.
— Ты говорил: раз плюнугь!
— Я передумал. Там была работа для опытного акушера. Я молодец.
— Ты…
— Я руководил. Без меня ты бы там заблудился…
Ромка застонал и вновь склонился над ямой в земле.
— Да ладно, все позади, — легкомысленно, но с извиняющейся ноткой в голосе произнес его собеседник.
— Ни разу не все! Они еще говорили, что передо мной стены падут! Лар… Я…
— Вот перед тобой стена, — заявил демон. — Урони ее, и пророчество завершено. И потом… Знаешь, есть в этой истории некий неочевидный бонус.
— Какой еще бонус? Блин! Я весь в крови! И еще в этой… Как ее…
— А вот какой. Встретишь ты лорда Трана, представляешь? Посмотришь на него этак… снисходительно. И скажешь: мол, Тран, старина, ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти! Ну вот, теперь он смеется! Наклонился над ямой с дерьмом, и ржет, как ненормальный!
* * *
Весь следующий день Ромка ехал на телеге. Да, воину полагается скакать верхом. Но когда Меар предложил ему «самого лучшего скакуна», Ромка принялся гнуть пальцы в прямом смысле этого слова.
— Позавчера я вышел в море утром. — Он загнул мизинец. — И плыл до вечера. Причем сражался с акулой — раз, старался не заснуть — два, замерз как собака — три, а сверху еще и поджарился.
Меар попытался что-то сказать, но вошедший в роль наследника Рыси мальчишка ему этого не позволил.
— Вчера я — как там в пророчестве? — ах да! Возвращал жизнь у смерти. И тоже до вечера. А разбудили вы меня когда? Рано утром.
Он загнул второй палец.
— И сказать, что пробуждение мое было приятным…
— Мы наказали крикуна, — буркнул сотник.
— И я опять не выспался, — резюмировал Ромка, загибая третий палец. — Поэтому я поеду на телеге, вон стоит. Просто загрузите ее сеном, и все.
Ехать на телеге было здорово. Правда, насчет «загрузить сеном» Ромка погорячился — телега была не из досок, а из прутьев, и в дыры все сено благополучно бы просыпалось. Поэтому сначала степняки побросали на телегу всякие тряпки — грязные, потные, да, да! — и только затем навалили сверху кучу ароматного сена. Так что запахи пота и почти свежей, лишь слегка увядшей травы в некотором смысле чередовались.