— Да, — вздохнул Сигам. — Я тоже. Но я научусь.
— Лучше отучи остальных, — фыркнул Ромка. — Ну ладно, слушай историю. Давным-давно где-то была степь. И были жители побережья — почти как тут. Побережье было богато, там были города, сады и мягкий климат. А степь была сурова. И воины там тоже были… суровые.
— Они напали на побережье? — полуутверждающе поинтересовался Сигам.
— Все не так просто, — покачал головой мальчишка. — Между степью и побережьем были непроходимые горы. То есть вообще непроходимые.
«Интересно, — подумал он, — что сказал бы Гаррисон, если бы знал, где прозвучит пересказ придуманной им истории? Кстати, Язон ведь тоже был Игроком… Интересно вдвойне…»
— Горы можно обогнуть, — задумчиво произнес его собеседник. Похоже, он уже полностью был в этой истории, пытаясь вычислить, найти решение задачи.
— Там были джунгли, и пройти их было почти невозможно. В любом случае из отряда дошел бы один, ну двое. И побережье считало себя в безопасности.
— Я продолжаю слушать.
— Все очень просто, — сказал Ромка. — В какой-то момент степь объединилась, точнее, не сама объединилась, а нашелся лидер, который собрал племена вместе. И им стало тесно в степи. Нет врагов, нет цели…
— Как у нас, — прошептал молодой степняк.
— Да. И тогда этот лидер велел Слышащему вызвать демона и потребовал, чтобы тот провел его войско на ту сторону гор.
— Да, это возможно, — кивнул Сигам. — Демоны…
Он осекся и бросил быстрый взгляд на своего собеседника.
— А что за плату этот демон потребовал взамен?
— Он просто сказал, что плата будет ужасна, — ответил Ромка. — Но лидер не обратил внимания на его слова, и договор был заключен. И что ты думаешь, оказалось, что дорога через горы все-таки есть, и армия — все, способные держать оружие, — прошли по ней. И побережье пало, так как тамошние жители были неженками, а степняки — ну, ты знаешь. Сделаны из железа.
— Да. — Сигам осекся, посмотрел на Ромку. Нахмурился. — Что случилось потом? — спросил он сумрачно.
— Потом… — Ромка развел руками. — Потом степного народа не стало.
Молчание было долгим. Если Ромка был прав, то к этому моменту Сигам должен был полностью отождествлять тех вымышленных степняков со своими соотечественниками. Слышно было только, как жужжат комары да орут пирующие в лагере воины. Кажется, они считали, что поют песню.
— Отчего они умерли? — тихо спросил Сигам.
— Кто тебе сказал, что они умерли? — удивился Ромка.
— Но…
— Я сказал: народа не стало. Никто не умер.
— Я не понимаю.
— Они пришли в долины с нежным, теплым климатом. Они стали есть с золотых блюд, и пища их… тоже стала нежной. Им понравилось спать в мягких постелях. В домах. И все. — Ромка повернулся к своему собеседнику, впервые за время разговора оторвавшись от созерцания горизонта. — Они перестали быть степняками.