«Интересно, — подумал Ромка, — каково преподавателю вот так разговаривать с учеником? Что она вообще обо мне думает? Ну, кроме того, что я съел Кайла?»
Впрочем, момент неловкости длился недолго. Азманта встряхнула головой и продолжила уже другим, сухим тоном. Просто пересказ, без переживаний.
— Он учился в этой школе и был вашим ровесником, — сказала она. — И что-то они с приятелями сделали. Что-то запрещенное и по-детски дурацкое. Не знаю что. Дети — вы уж извините меня, Высокий Лорд — совершенно не способны оценивать последствия своих поступков. Ну, да вы и сами знаете… То первый в жизни полет совершают на полувоенной гоночной модели, то взорвут чего-нибудь…
— Знаю, — по-взрослому, подражая ее тону, вздохнул Ромка. — На то мы и дети. Но потом мы вырастем, и наши дети нам отомстят.
Азманта усмехнулась.
— В случае с Тином, так его звали, никто не вырос.
— Ох.
— Да. Шалость пошла не так, и двое ребят погибли. А остальные… Кто-то покинул Школу, кто-то остался… А вот Тир покончил с собой. Совершил ритуальное самоубийство, так в старину смывали позор.
— Но… — Ромка начал было говорить и сбился. Что тут скажешь? Что одну глупость нельзя исправить другой?
— И Радир с тех пор ненавидит детей?
— Нет, — покачала головой Ромкина собеседница, — он их любит, иначе не остался бы в наставниках. Он… Думаю, правильно было бы сказать, что он ненавидит детскую несобранность. Неспособность думать… думать постоянно.
— Опять про концентрацию, — вздохнул Ромка.
— Да, в каком-то смысле. Про то, что любое твое действие должно быть осознанно, а дети… Да и взрослые тоже… Слишком часто действуют, исходя из «хочу», а не из «можно».
— Мне кажется, — осторожно сказал Ромка, — что взрослые в этом смысле хуже.
— Да, — сказала Азманта, глядя куда-то в сторону. — Вы даже не представляете, как вы правы, Высокий Лорд. Взрослые хуже. Вот только Радир вбил себе в голову, что взрослые получаются из детей и что он как учитель несет за это ответственность.
После ухода наставницы Ромка еще немного потренировался, теперь, когда у него имелась «обратная связь», дело явно сдвинулось с мертвой точки — и это было здорово. Про наставника Радира он старался не думать, хотя, если честно, получалось плохо.
Затем — кто парами, кто порознь — заглянули все ученики Ромкиной группы и несколько человек из параллельных групп тоже. Советов стало много, и установку опять пришлось переделывать.
— Я делаю движения, дыхание и визуализацию, — говорил Ромка на этот раз Варне и Сиале. — Школа проверяет, все ли я сделал правильно, и выдает мне все полагающиеся ощущения, а если и правда правильно, то еще и результат показывает. Вот смотри!