«Эх, нам бы в двадцать первом веке такую убежденность в человеческой порядочности и таких людей, как этот губной староста», – подумал Валентин и не стал разубеждать деда Власа в его вере в человечность и неподкупность народных избранников. Другие времена, другие песни.
Валентин так и поступил, как посоветовал ему дед Влас.
– Меня к губному старосте послали, вот это передать, – сообщил он своим сторожам, подскочившим к нему, едва он вышел из сарая. – Айда со мной.
Не заподозрив никакого подвоха, охранники сопроводили его до местного околотка и обратно. Губной староста превзошел даже самые смелые ожидания Валентина. Парнем он оказался хватким, из тех, о ком говорят: «Палец в рот не клади». Валентина он понял буквально с полуслова.
– Ступай смело по своим делам, Михайла, – напутствовал он уходившего Валентина. – И волос с твоей головы не упадет, я тебе это обещаю.
От губного старосты Валентин вернулся к Власу.
– Договорился? – поинтересовался тот.
– Договорился, – ответил ему повеселевший Валентин.
– Неизвестно, сколь ты у меня пробудешь…
– Пока не сбегу. – Валентин ухмыльнулся. Теперь он был уверен, что и на этот раз выскользнет из-под твердой руки Мудра.
– Неволить тебя не могу, поступай, как хочешь. Хочешь – учись ремеслу, хочешь – просто приходи сюда да дурака валяй.
– А чего ж не научиться? Время у меня есть. Пока снег не сойдет, никуда не побегу. А учиться я люблю. Так что командуй мной, дед Влас.
Так начался его первый день в Вологде. Закончился же он разговором с Ермилом.
Прибрав к рукам местное кожевенное производство, Мудр Лукич распорядился построить здесь же, в слободе, дом. Вот в этом-то доме и остановились Валентин, Ермил и четверо охранников. Вернулся домой Валентин поздно вечером, запредельно уставший и от непривычной физической нагрузки, и от обилия впечатлений и новой информации.
– Ну что, Михайла, как первый день? – Ермил встретил его слащавой улыбочкой, пытаясь, видимо, изобразить с ее помощью целую гамму чувств: радость, участие, заботу… Но актером, надо признать, он был скверным. – Устал небось? Так мы уже и баньку для тебя истопили. – Здесь он нервно задергал ноздрями, не сдержавшись. – Дух-то от тебя какой тяжелый… Попаришься быстренько, и ужинать сядем. По шкалику водочки пропустим…
– В баню не пойду, – отрезал Валентин. – В бане, бывает, и угорают. Прикажи своим псам, пусть горячей воды сюда принесут, я здесь, на кухне, помоюсь. И… По поводу шкалика, Ермил. Хочу предупредить, чтобы у тебя не было никаких заблуждений на этот счет. Я сегодня был у местного губного старосты и сообщил ему, что меня хотят убить. И если меня вдруг найдут замерзшим, утопленным, зарезанным или удавленным, то это дело рук приказчика по имени Ермил. Даже если всем будет казаться, что это смерть от несчастного случая, пусть он этому не верит. А если я вдруг исчезну без предупреждения из его околотка, то это значит лишь, что Ермил меня убил, а труп мой спрятал.