К счастью, если не принимать в расчёт молоко, то все вредоносные качества порошковых и восстановленных продуктов перевешивались моей потребностью в топливе. Похоже, я постоянно имел отрицательный энергетический баланс. Приходилось бороться за поддержание своего веса. Соответственно, я съел бы даже порошковую тыкву, если бы её нам однажды приготовили.
В промежутках между приёмами пищи в столовой еду не подавали. Если вы пропустили обед из-за задания, вы либо ходили голодный, либо ели пайки из своей тумбочки. Однако, вы могли взять в столовке холодный напиток. Это было необходимо, чтобы предупредить обезвоживание и тепловые удары. Обычно там на столе в углу стояли два хромированных семигаллонных бачка, полных льда и таинственной сладкой жидкости. Предлагались всегда два цвета – зелёный и фиолетовый, но это были не лайм и виноград. Зелёный и фиолетовый. Хуже, чем «Кул-Эйд»[11]. Никто точно не знал, что это за напиток, даже Пентагон. Мы называли его джунглевым соком. Он был очень сладким, очень едким и оставлял изжогу. Я всегда после него полоскал рот водой, потому что опасался, что он может разъесть эмаль на зубах. Тем не менее, я выпил целые галлоны этой дряни за то время, что был на грани смерти от обезвоживания и был благодарен за то, что он у нас есть.
После завтрака мы направились к границе лагеря и началу моего первого патрулирования. Узкая тропинка тянулась от расположения роты к линии укреплений сквозь лабиринт кустов. Разросшиеся корни и ветки торчали на тропинку, пытаясь ухватить нас за ноги. С первыми проблесками дневного света чёрные громады превратились в серые тени. Мы шли умышленно медленно. Иногда мы заходили в безнадёжный тупик и дожидались, пока посветлеет. Мы ждали, словно звезда в новой бродвейской постановке, что не выходит на сцену, пока занавес полностью не поднимется. Шарп не хотел выводить нас на ничейную территорию, пока солнце окончательно не встанет и мы не будем видеть, что там на другой стороне.
— Чёрт, это же ядро! – сказал я, поднимая с земли лежащий рядом с тропинкой грязный восемнадцатифунтовый шар. Никто не выразил ни малейших признаков интереса. Все видели их уже много раз. Джилберт, второй новичок, не смог бы проявить меньше интереса. Он покосился на меня и полностью проигнорировал ситуацию. Я задумался над историей этих древних снарядов. Они выглядели, как ржавые яйца динозавров. До нас вьетнамцы сражались с французами, японцами и китайцами. Мы не изучали историю Вьетнама, так что я не знал про других врагов, с которыми тут воевали, но знал, что они были. Запальное отверстие ядра глядело на меня, словно глазок на картофелине. Может ли эта штука взорваться, если я буду дальше вертеть её в руках или уроню? Ну, хорошо, игры кончены. Я аккуратно положил ядро на место и двинулся дальше. Мне казалось, что это крутая находка.