– Да... в глубине души я всегда... тебя любил. Даже когда мне казалось, что не любил... И я всегда жалел о том, что мы расстались... После тебя у меня не было никого, с кем меня связывало бы что-то, кроме... постели...
Анабелла долго не отвечала. Было видно, что внезапные перемены и радостны для нее, и одновременно ее тревожат.
– Рут... Ты говоришь такие странные вещи... Но я почему-то... верю тебе! – воскликнула Анабелла.
– И правильно веришь... Это здорово, что ты мне веришь, моя славная, моя фигуристая аристократочка! Ты знаешь, – вдруг Рутгер почувствовал, что его больше не гложут чувство жалости к себе, неуверенность в завтрашнем дне и стыд за содеянное. – Впервые за все это время я понял, зачем... зачем мне жить дальше!
– И зачем же?
– Анабелла! Теперь, после этого поцелуя, у меня появилась цель!
– И что это за цель? – Анабелла посмотрела Рутгеру прямо в глаза.
– Анабелла, я хочу, чтобы ты вновь полюбила меня... Но не так, как любят неудачников. Не свысока... Не по-матерински... А так, как любят победителей...
Анабелла внимательно выслушала Рутгера, но торопиться с ответом не стала, словно бы решая, не шутит ли ее старый-новый возлюбленный.
Тем временем Рутгер продолжил:
– Я хочу вновь стать победителем, Анабелла... Я не хочу больше играть... Не хочу пьянствовать... Мне противно быть должником... Я хочу, чтобы ты вновь поверила в меня. И в нас...
– Рут... Я...
Анабелла хотела сказать еще что-то одобрительное, что-то красивое и правильное, но Рутгер не предоставил ей такой возможности. Он вновь обвил тонкую талию девушки своими жадными руками и привлек ее к себе.
...Рутгер и Анабелла целовались еще долго. И целовались бы они еще сутки, если бы в дверь библиотеки не постучала условленным стуком доверенная служанка.
– Госпожа! Госпожа! – голос служанки беспокойно дрожал. – Ваш батюшка прислал гонцов. Велел передать, что возвернется в течение часа! Велел греть воду для омовения и жарить поросенка в винном соусе!
Анабелла бросила на Рутгера извиняющийся взгляд, полный немой муки. Мол, ну что тут сделаешь? “Поросенка в винном соусе”! Ни дня не дают пожить в свое удовольствие!
Но Рутгер и безо всяких намеков со стороны Анабеллы понял: ему и его героям пора в дорогу.
Отступая к хорошо знакомому потаенному выходу, что вел из библиотеки в сад (сколько раз Рутгер пользовался им во время их минувшего романа!) лорд Данзас думал о том, что еще долго, возможно несколько дней, его пальцы и платье будут отдавать мускусом и розой, корицей и пихтой – драгоценными духами прекрасной золотоволосой Анабеллы...