— И я принадлежу к тем, кто «может позволить себе больше», так я полагаю?
— В течение этого года, — признал он и вышел из комнаты.
— Николас, — окликнула его она и с удовольствием увидела, что он в удивлении остановился, — ты ничего так и не рассказал о приеме. Когда он состоится, сколько людей нам нужно будет пригласить и где бы ты хотел, чтобы я заказала платье?
— Прием состоится через две недели, будут приглашены семьсот пятьдесят гостей, платье ты можешь купить у любого кутюрье, которого выберешь. Попозже мы просмотрим список гостей, к некоторым из них ты должна быть особенно внимательна.
Джейн не удержалась и спросила:
— А как насчет Кэрол? Она тоже придет?
— Разумеется.
— Почему «разумеется»? — сердито поинтересовалась Джейн. — Не кажется тебе, что это смешно — устраивать прием с целью представить свою жену лондонскому обществу и в то же время приглашать свою любовницу? В конце концов, ты так осторожен, чтобы не допустить никаких сплетен о нас…
— Кроме того, что Кэрол — это женщина, которую я люблю, она принадлежит к тому же кругу, что и другие мои друзья. Никому не покажется странным, если она там будет.
— Мне это покажется странным. Последний раз, когда она приходила на ужин, она из сил выбивалась, чтобы не замечать меня.
— Надеюсь, ты не ждала, что она будет порхать вокруг тебя?
— Нет, — признала Джейн, — не ждала. Но также я не жду, что она еще раз сюда заявится. Я твоя жена в течение года, Николас, нравится это тебе или нет, и все время, пока я буду жить в этом доме, я не хочу, чтобы сюда приходила Кэрол. Если она придет на прием, придется ей принимать гостей.
Джейн повернулась к нему спиной. Она чувствовала, как онемел ее позвоночник, весь ее запал угас, она уже сожалела об этом взрыве эмоций.
— Очень хорошо, — сказал за ее спиной Николас, — к сожалению, сейчас я вынужден согласиться с тобой. Но не пытайся ставить мне никаких других условий. Хотя я и пытаюсь избежать неприятной шумихи вокруг нас, существуют границы, за которые я не позволю тебе выйти. — Она услышала, как повернулась ручка двери, и снова послышался его голос: — Я не буду сегодня ужинать здесь. Я ухожу.
Дверь с шумом захлопнулась, и Джейн осталась одна праздновать свою пиррову победу.
Все вечера до приема она проводила одна, отлично понимая, что таким образом Николас демонстрирует свое презрение к ней.
Поначалу она не собиралась покупать для приема какое-то особенное платье, но затем, здраво рассудив, упрекнула себя в том, что не подыгрывает ему, по крайней мере, пусть амбиции сэра Ангуса получат хоть какой-то шанс на осуществление. Если у нее и оставалась слабая надежда отвлечь внимание Николаса от Кэрол, то только заставив его посмотреть на нее как на женщину; она уже прочувствовала тщетность попыток воздействовать на него своим интеллектом. Но, даже приняв это решение, она не направилась к ведущим кутюрье, а нашла платье по вкусу в одном маленьком, но элегантном бутике в Кенсингтоне.