— Это не для девочек, — сказал он. — Это журнал для мужиков!
Николь даже подскочила.
— Матьё! Следи за своей речью! — строго сказала она, поворачиваясь к нему.
Никогда ее сын так не разговаривал. Тем более с сестрой. Он все еще прижимал журнал к груди. Николь бросила взгляд на Мартина: казалось, тот сдерживал улыбку. Но он ничего не сказал и тронул машину с места.
Хлоя пыталась разглядеть обложку журнала, но у нее ничего не получалось. Матьё боком прижимал его к дверце машины.
— Говорю же, это не для девчонок! И все равно ты ничего не поймешь!
Слегка встревоженная Николь решила вмешаться. Ей было интересно, что же за журнал купил ее сын и почему он отказывается показать его сестре.
— Хлоя, пристегни ремень. А ты, Матьё, покажи мне журнал.
Матьё искоса посмотрел на мать, словно и ей собирался сказать, чтобы она отстала, под предлогом, что она тоже «девчонка». Но по глазам Николь понял, что этого делать не нужно. Нехотя он протянул ей журнал. Это были комиксы, подписное издание, которое он покупал десятки раз, никогда не делая из этого тайны.
— И из этого ты делаешь секреты?
Она вернула сыну журнал. Хлоя с интересом смотрела на него:
— Я видела, что это!
Матьё пожал плечами и забился в угол. Николь повернулась на сиденье, пристегнула ремень. Как быть в такой ситуации? Ей только кажется или в самом деле между ее детьми начинается разлад? А ведь раньше они были так близки! И естествен ли этот разлад, причиной которому служит генетически запрограммированная эволюция двух детей разного пола с возрастной разницей в четыре года, или он надуман, раздут из-за вмешательства внешнего элемента? Она уже некоторое время отмечала, что Матьё чуждается Хлои, но только теперь поняла всю глубину этого разрыва. И что гораздо более серьезно, сын стал презрительно относиться к ней самой. Еще несколько месяцев назад он делал для нее все, что мог. Для него было вопросом чести помогать сестре преодолевать жизненные препятствия, делясь с ней тем небольшим опытом, который он благодаря старшинству приобрел на четыре года раньше ее. Он терпеливо объяснял ей то, что она не понимала, опускаясь до ее уровня, и поднимал ее до себя, когда видел, что она на это способна.
Но вот уже некоторое время он выказывает по отношению к Хлое лишь презрение и снисхождение. И это презрение основано не только на непонимании девочкой некоторых вещей, непонимании нормальном для ее возраста, но и на каком-то новом чувстве превосходства Матьё. Это чувство основано на том, что он мальчик — два дня назад он даже сказал «мужчина», — а она всего лишь «девчонка».