Но для непосвященного выглядел, как какая-то бумажка, оброненная не то математиком, не то бухгалтером.
Разумеется, в депеше, зашифрованной этим кодом, были только цифры. Но в телеграмме, полученной из Мгеберовска напротив, имелись сполшные буквы.
Поскольку из Мгеберовска больше сообщений не поступало, решили — город захлестнула контрреволюция и теперь морочит головы революционерам.
Неизвестно бы, сколько и дальше потеряли время из-за этой депеши, но через полчаса в помещение штаба вошел военный специалист, имевший в армии Николая Кровавого чин — страшно сказать — майорский. В силу этого звания, доверия к нему не было никакого, и к слову сказать, позже этого военспеца расстреляли. Сделали это на всякий случай — все из-за того же звания.
Но тогда кто-то просто из озорства прикрыл часть сообщения и спросил: можешь прочесть?
Военспец кивнул: могу. Многие сначала подумали, что бывший майор так ответил тоже баловства ради. Но тот читать начал быстро, почти без подготовки.
Сообщение было зашифровано простым кодом Цезаря.
— Простая циклическая замена, — пояснил бывший майор, уже после того как из его рук забрали телеграмму. — «А» заменяется на «Д», «Б» на «Е»… «Я» на «Г». В начале империалистической была иная система шифров. Но ее без труда читали австрияки и немцы. Потому стали код Цезаря пользовать. Толку от него почти столько же, но нам возни было поменьше…
После объяснений, военспеца выставили за дверь и прочли депешу полностью.
Затем долго молчали. Кто-то думал, остальные делали вид, что заняты тем же. Впрочем, даже те, кто действительно думал, считали за лучшее держать свое мнение при себе же.
Ждали комментариев от человека важного, облеченного властью, который в края эти попал из самой Москвы. И звездочка на его фуражке была не чета местным аналогам — вырезанным из жести и крашеным фуксином. Красная звезда с молотом и плугом этого начальника была тоже московская, изготовленная на ювелирной фабрике братьев Бовье.
И москвич действительно заговорил:
— Мгеберовск, получается, потерян?
Все промолчали. Скажешь, что нет — соврешь. Согласишься — тебя же и объявят крайним, хотя и Мгеберовск ты видел раз в жизни, да и то на карте.
— И Амперск тоже?..
Молчание стало оглушающим. В такой момент не рыпайся, а лучше — не дыши. Заурчит в желудке — считай, пропал.
— Что еще в том районе происходит?
В районе в том не происходило ровным счетом ничего хорошего. Поэтому москвича ими старались не раздражать…
Но коль на то уже пошло…
— У Кокуя дивизия товарища Кузина разбита частями полковника Подлецова. — послышался осторожный голос. — Штабу вроде бы удалось спастись, погрузились на пароход, да комиссар расстрелял лоцмана по подозрению в измене. Без лоцмана пароход разбили о камни. Поскольку все на борту к тому же были пьяны, то большинство утопло…