Повернувшись на ложе из шкур, Гро Убийца выплюнул шерсть. Потерев рукой о медвежью шкуру, с удивлением увидел, что шерсть скатывается у него на ладони. Потом поглядел на шар, поблескивающий в колеблющемся свете факела.
— Олаф, — окликнул он юношу, спавшего рядом. — Пора вставать и выйти наружу.
Повернувшись, Олаф поглядел на Гро. Его глаза были красными, прыщавая кожа шелушилась. Слегка кашлянув, он сел и пригляделся. Увидел, что у Гро выпадают волосы и с кожей у него тоже неладно.
— Гро, твой нос, — сказал Олаф.
Вытерев нос тыльной стороной ладони, Гро увидел на ней кровь. У него все чаще шла кровь носом. Сунул пальцы в рот и подергал больной зуб. Тот без усилий выпал, оставшись у него в руке. Отбросил его в сторону и встал.
— Пойду заварю ягод, — сказал он.
Раздул угли, подбросил в костер пару палок из их небогатого
запаса дров, достал мешок из тюленьей кожи, где лежали красные ягоды, из которых они варили по утрам горький напиток. Выйдя из пещеры, набрал в мятый железный котелок воды из ручья, текущего с ледника, а потом поглядел на отметки, процарапанные на скале. Еще две-три отметки, и Эрик Рыжий должен вернуться.
Гро вернулся в пещеру. Олаф уже натянул кожаные штаны, но его рубаха еще лежала на камне рядом. Он почесал спину палочкой, и кожа посыпалась мелкими хлопьями, как первый осенний снег. Уняв чесотку, Олаф натянул кожаную рубаху.
— Что-то не так, — сказал он. — Нам с каждым днем все сильнее нездоровится.
— Может, воздух плохой в этой пещере, — спокойно ответил Гро, вешая котелок над огнем.
— А я думаю, что дело в этом, — сказал Олаф, показывая на шар. — Думаю, он проклят.
— Можем поставить палатку и не жить в пещере, — ответил Гро.
— Эрик приказал нам оставаться в пещере. Боюсь, если он вернется и увидит, что мы нарушили его приказ, то разгневается.
— Я глядел на метки, — ответил Гро. — Он должен вернуться через три сна, не позже.
— Тогда будем по очереди сторожить, ожидая его возвращения, — тихо сказал Олаф. — И быстренько вернемся в пещеру, прежде чем он увидит, что мы снаружи.
Гро кинул ягоды в кипящую воду.
— Безвременная смерть либо долгая болезнь. Думаю, лучше мы избежим того, что случится точно. А второе либо будет, либо нет.
— Еще пару дней, — сказал Олаф.
— Пару дней, — согласился Гро, опуская в котелок черпак. Налил отвара в две железные кружки и протянул одну из них Олафу.
Четыре отметки на скале у входа, и Эрик Рыжий вернулся.
— У вас сильный кашель, — гут же сказал он, поглядев, в каком состоянии оставленные им часовые. — Не хочу, чтобы заболели остальные. Возвращайтесь в поселок, но жить будете в отдельной избе в северной его части.