Несомненно, он кого-то ищет. Яхмес ведет за ним неотступное наблюдение.
В заключение мы хотим отметить, что в течение всех этих лет, о которых идет речь, согласно отчетам наших осведомителей, внук Повелителя Вселенной не искал контактов ни с кем из оппозиционеров существующей власти, за каждым из которых мы уже десятилетиями ведем неотступное наблюдение. Кстати, все они пребывают в постоянном страхе и потому избегают каких-либо контактов, а в разговорах на самую незначительную тему немедленно и усиленно начинают хвалить мудрость Повелителя Вселенной.
Почтительно распростершись в ногах
Повелителя Вселенной,
Тамит-младший
2. Тягостная легкость бегущего времени
В тот миг, когда тиски, охватывающие горло, разжались, это внезапное чудо было воспринято Месу как начало нового периода жизни, полное неясных, но великих надежд и обещаний. Итро, это чудо совершивший, кажется, сам был потрясен, хотя упоминаемый им без всяких колебаний ангел Гавриэль, чей обжигающий пролет он не только ощутил, но и воочию увидел, намекал на какую-то лишь одному ему известную тайну.
Но Итро уехал, и тотчас обнаружилась невероятная пустота, и чудо стало мельчать, растворяться в преследующем его первые месяцы после выздоровления сне: его хотят утопить, он вскакивает со сна полузадохшись и долго не может отдышаться.
Время обернулось изматывающей скукой, хотя годы бегут невероятно быстро, только и успевай следить за появлением звезды Сопдет, чтобы не пропустить еще один повод для оглушающего шумом и вином праздника: встречи нового года.
Неужели в этой тягостной легкости бегущего времени заключен смысл или, точнее, бессмыслица жизни?
Когда ощущение этой тягостности тошнотой подступает к горлу, уже не помогают срывания с места и бешеные скачки на колеснице. Теперь это самому ему кажется щенячьей глупостью, мальчишеской инфантильностью, чем-то очень напоминающей напыщенное высокомерие Анена, ошеломленного собственным величием, которое безотказно действует на сумеречное сознание миллионов таких же щенков, каким был и Месу. Анен достаточно умен, чтобы ощутить изменившееся к нему отношение со стороны Месу, да, да, принца Месу, внука самого наместника бога Амона-Ра на земле, и внезапно чувствует даже какую-то беспомощность, ибо страх перед властью у него сильнее, чем уверенность в том, что он и сам — бог.
Зрелище неожиданно и достаточно угнетающе.
Одутловатый, страдающий водянкой жрец, которому насмехающиеся над ним царские отпрыски дали кличку Шеду — бурдюк, оказался превосходным знатоком храмов и пирамид, стоило лишь Месу во время их экскурсии более внимательно прислушаться к его задыхающемуся от ходьбы голосу, рассказывающему о Горемахете, великом Сфинксе, туловище которого целиком высечено из гранита, а голова и плечи приставлены и который стоял здесь, быть может, еще до того, как вообще возникла Дельта великого Нила.