Нормальный, двухэтажный кирпичный дом пахана, окруженный высокой оградой, стоял на пологом берегу реки рядом с приятным на вид лесным массивом.
Едва машина приблизилась, сами собой отъехали в сторону высокие железные ворота. Крупногабаритный парень в зеленом спортивном костюме, белых кроссовках и с массивной золотой цепью на шее наклонился к окну, где сидел Грязнов — не в генеральском мундире, а в штатской одежде, — посмотрел и жестом предложил выйти.
— Сидите, — сказал Грязнов своим спутникам — Денису и Филе.
Он вытащил из наплечной кобуры свой пистолет, передал Денису, вышел из машины и отправился вслед за парнем во двор. А ворота тем временем плавно закрылись.
— Не нравится мне это, — сказал Филя Денису, сидевшему за рулем. — Не возражаешь, если я немного прогуляюсь?
— Только осторожно, — ответил Денис, выпустил Филиппа и отъехал в сторону от ворот.
А Филя ушел вдоль ограды туда, где к ней почти вплотную примыкали деревья и густой кустарник...
«Зеленый» парень ввел Грязнова в дом и, обернувшись, спросил:
— Ствол?
Грязное молча распахнул пиджак и показал пустую кобуру. Парень с сомнением посмотрел на гостя и кивнул, показав движением головы на лестницу, ведущую на второй этаж. Грязнов стал медленно подниматься.
Прапорщик оказался человеком невысокого роста, щуплым и вообще невидным. Отсутствующий глаз свой он повязкой не закрывал, и потому смотреть на его лицо, обезображенное шрамом, было не очень приятно. Синие наколки на запястьях указывали, скорее, на его нынешний статус, нежели на богатую биографию. И тем не менее...
Он встретил Грязнова посреди большого холла на первом этаже и, не протягивая руки, пригласил садиться.
— Какие заботы привели, генерал? — спросил прокуренным голосом, садясь в другое кресло, напротив через стол. Потом он повернулся в сторону сопровождавшего генерала парня в зеленом и сделал головой знак — тот немедленно удалился.
— Есть забота, — вздохнул Грязнов. - Давай-ка мы с тобой, Алексей Яковлевич, обсудим один вопрос. А от того, придем ли мы к единому знаменателю, будет зависеть, как станем жить дальше.
— Мудрено излагаешь, генерал, — прохрипел Леха. — Ты бы говорил проще.
— Меня зовут Вячеслав Иванович, можешь обращаться так, я не обижусь, Алексей Яковлевич.
Тот усмехнулся, и усмешка, словно судорога, перекосила его лицо.
— И еще одна просьба. Давай не будем темнить друг перед другом. Чего тебе непонятно, спроси, я объясню, надеюсь и на твою такую же позицию.
— А может, мне смысла нет играть с тобой на равных... Вячеслав Иванович?