».
Усатый пень не успел моргнуть, а Пеня уже свалил его ударом головы в голову.
«И выучите, наконец, что надо говорить не туалет, а клозет», обратился он к остальным, массируя свой смертоносный лоб.
Он еще много кого оприходовал, пока не появились Барон и Джемба, хозяин «Кенты». У того брюхо прямо дрожало под белой, подогнанной по фигуре рубашкой. Он с трудом сдерживался, чтобы не взорваться от бешенства. Под задницей у него явно дымилось. Это были его владения, его люди, и его авторитет не должен был оказаться под вопросом. С другой стороны, он знал, кто мы, точнее, чьи мы, и не хотел скандала со своим могущественным гостем и партнером, который часто оставлял в его казино немереные деньги. Поэтому он позволил Барону замять инцидент.
Барон, весь в коже «Гуччи», непринужденно подошел к разгоряченному Пене и сказал тоном, не допускающим возражений: «Хватит».
«Ну, этим точно хватит», Капо ди тутти капо презрительно показал на статистов Джембы. «Иди, жди меня в машине», Барон похлопал его по спине как укротитель львов, и его доверенный зверь послушно отправился вразвалку к выходу/входу.
И тогда Барон обратился ко мне немного изменившимся тоном: «Кто ты такой, чтобы вытаскивать пистолет?».
«Не я, так они бы». Семь-шесть-два был в надежном месте. В моей правой руке.
«Здесь тебе не тир, деревня», рявкнул Джемба, воспользовавшись возможностью показать, кто здесь диктует правила поведения. Я спокойно смотрел на черный туман, опустившийся на маску Барона. «Терпеть не могу вольных стрелков», процедил он сквозь зубы. «Запомни это, пока ты еще жив». Я кивнул, без тени раскаянья. Царский оскал Барона сделал этот мой жест еще более заметным. Он откровенно вел двойную игру, наебывая и подъебывая всех присутствующих и сталкивая их в один люк. А затем, разыграв фарс торжества справедливости, закрыл его крышкой: «Ну, теперь поблагодари Джембу, что он тебя простил».
«Спасибо тебе, Джемба», продекламировал я, покаянно приложив руку с пистолетом к сердцу. Чтобы быть более убедительным. Джемба смотрел на меня мрачно, его лицо наливалось краснотой, наверное, и все тело тоже. Он даже не выругался. Он был устроен примитивно. Его ненависть растопилась, превратившись в детскую обиду. Барон примирительно развел руками, и сделал он это элегантно. Думаю, он знал, хорошими манерами не отделаешься. Ему была известна самая гадкая тайна: великодушие это сила, и нужно уметь пользоваться и тем, и другим. В этом разница между властелином и хозяином. Он сделал мне знак, что я могу идти. Я опустил руку с пистолетом вниз вдоль тела, не стал засовывать его за пояс. Повернулся и, не говоря ни слова, вышел размеренными шагами. «Скажи Пене, чтоб меня не ждал. Я свяжусь с вами позже», прозвучало мне вслед. Он решил остаться в казино без нас и проявить уважение в ответ на гостеприимство Джембы.