– Дай зажигалку!
– Нельзя, – покачал головой Тарас. – Там, похоже, бензин.
Тогда Галя махнула рукой и решительно полезла в темноту.
– Погоди, – опомнился Тарас. – Я сейчас свет зажгу в комнате.
Он подбежал к стене и щелкнул выключателем. Вернулся к люку, в котором уже полностью скрылась Галя. Снизу раздался ее взволнованный голос:
– Костик, солнышко! Где ты?
– Мама! Мамочка!.. – послышался следом радостный, неуверенный голосок.
На сердце у Тараса отлегло, хоть он и понимал, что радоваться еще рано. Похититель не стал бы им делать столь щедрый подарок – просто так отдавать мальчика. Впрочем, вчера их тоже неожиданно оставили в покое, так что на обычную, пусть даже и преступную логику рассчитывать не приходилось. Но машина стояла тут, значит и неизвестный прятался где-то в доме. Или неизвестные. Дядя Макар и отец. Отец и Катерина. Валерка и кто-то еще… Вариантов существовало множество, но сейчас не столь важным было «кто», как очень важным являлось «где». А вот тут варианты как раз и не могли похвастаться изобилием. Собственно, их имелось лишь два: злоумышленники находились в чердачной комнате либо таились внизу, рядом с Костиком. А теперь – еще и с Галей.
Тарас вновь наклонился над люком, откуда слышались взволнованные голоса – детский и женский, – и позвал:
– Костя, с тобой есть кто-то еще?
– Ой!.. – пискнуло снизу, но Галин голос успокаивающе заговорил:
– Это дядя Тарас, не бойся, котеночек. Он хороший. – Потом Галя крикнула, обращаясь уже к Тарасу: – Ты чего ребенка пугаешь? Лезь скорее сюда. Костик связан, помоги мне.
Дважды просить о помощи Тараса было не нужно. Он быстро полез по ступенькам в темноту погреба.
Впрочем, кромешной ту темноту не назовешь. Погреб оказался небольшим – метра четыре на два с половиной, и света электролампочки, падавшего через люк, вполне хватало, чтобы разглядеть вдоль одной длинной и обеих коротких стен металлические бочки и добротные ящики с ручками. А вот что виднелось у другой длинной стены, возле которой присела Галя, Тарас понял не сразу. В стену с небольшим наклоном кверху в три ряда были вбиты толстые полуметровые деревянные опоры, а на них лежали одна над другой три двухметровые трубы. Сначала Тарас принял их за бревна, но те тускло поблескивали металлом. И с одного края у этих труб виднелись какие-то непонятные лопасти, словно оперение у гигантских стрел. К одной из таких труб веревкой за пояс был привязан мальчик.
Тарас от негодования скрипнул зубами: какими нужно быть нелюдями, чтобы привязывать этого кроху? Ведь он и так ни за что не смог бы открыть люк. Подумав это, Тарас зажмурился теперь уже от злости на себя самого. Эти твари являлись нелюдями уже потому, что вообще посмели тронуть ребенка, бросить его в темный вонючий погреб, использовать как приманку…