Старший лейтенант Байда не ошибся в своем товарище, которому удалось с первого броска закрепить айс-фи-фи на крыше в нужном месте. Валеев быстро спустил на землю бухту верёвки, взобрался наверх и остановился напротив окошка. Закрепившись на верёвке с помощью ручной и ножной петель, он вытащил из кармана нечто вроде «фомки» и начал неспешно орудовать ею, чтобы отворить плотно подогнанные друг к другу створки. Байда должен был страховать — он до упора натянул верёвку и прижал её ногой ко льду, чтобы петли не проскальзывали. Но, лихорадочно стремясь как можно быстрее достичь цели, они допустили ошибку.
Сваи, вознёсшие станцию на два метра надо льдом, создали иллюзию полной открытости окружающего пространства. Казалось, будто просматривается всё и нет ни одного закутка, где мог бы спрятаться человек. Но так только казалось.
Фердинанд Альфертс, прячась за сугробами, подобрался к угловой свае и, затаив дыхание, выглянул из-за неё. Хотя он и был готов к любой неожиданности, но от увиденного оцепенел. Какой-то тип висел на верёвке под самой крышей и пытался что-то расковырять в стене их барака. Второй держал конец верёвки, изо всех сил натягивая его, чтобы верхнему было легче держаться.
Времени на раздумья не было, сейчас этот нижний опустит глаза и уставится прямо в Фердинанда. Поэтому рядовой Альфертс не закричал «Стой! Руки вверх!», а, осторожно ведя стволом, взял на прицел верхнего. Почему именно его, он потом так и не смог никому объяснить, ведь другой, несомненно, представлял для него гораздо большую опасность. Альфертс сделал медленный выдох и нажал на спуск.
Автоматная трель хлестнула по нервам Байды, однако не вызвала растерянности, лишь заставила мгновенно выпустить из рук верёвку и полоснуть быстрой слепой очередью на звук.
В этот миг сверху обрушился Валеев, и под его изувеченным телом начало быстро расползаться кровавое пятно. Байда всадил в сторону стрелявшего длинную очередь и начал тормошить неподвижного товарища. Схватил за запястье, нащупывая пульс. Глаза тревожно перебегали от сваи к свае, на слух пытаясь уловить сквозь грохот дизеля шум взбудораженного барака. Пульс не прощупывался.
Немцы начали выскакивать наружу. Надо было уносить ноги.
Он бросил последний взгляд на распростёртое тело Валеева и изо всех сил сжал зубы. Дал несколько очередей, спрятал в какой-то снежной щели пустой магазин. Потом снял автомат с груди мёртвого Валеева и, забросив за спину свой, начал отходить в сторону ледопада, туда, откуда они пришли.
В этом направлении немцы его преследовать не будут.