— Уходите прочь оттуда! — кричал Абатай, но лишь жалкий хрип вырывался из его груди.
Ему же казалось, что воины не слышат его призыва. И тогда он попытался встать, упёршись руками, но смог лишь приподняться над землёй. Боль разливалась по его телу, пульсируя в жилах. Холод отчаяния пробрал его до костей, из глаз потекли слёзы.
— Назад, назад! — хрипел Абатай.
Он уже хотел умереть, и небеса сжалились над нойоном. Неожиданный удар чудовищной силы повалил его на свежевспаханную землю и заставил его сознание померкнуть навсегда.
— Никифор, вона ещё один! Гля, уползает, подраненный! — возбуждённо кричал Харитон, указывая на последнего уцелевшего из всадников, что вдруг атаковали крестьян и десяток казаков.
— Да и лешшой с ним! Всё, к лесу правь! Уходим, — оборвал товарища Никифор. — Он и так не жилец, а нам поспешать надо. Ежели они от крепости отхлынут, нас тут в чистом поле как курей затопчут.
— Эх, недомерки, выноси! — Возницы, огрев низкорослых бурятских лошадок, устремили телеги к кромке леса.
В поле остались лишь быки да немногие уцелевшие лошади степняков. Они пощипывали орошённую кровью их хозяев траву, похрапывая и мотая головой, испуганно косясь на нескольких бьющихся в агонии раненых животных.
Когда от конного дозора в крепости узнали о нескольких сотнях всадников, что перешли реку выше Селенгинска, была немедленно организована оборона. Из крепости к лесу у подножия скальной гряды вывезли немногих женщин и детей, надеясь до поры спрятать их там под охраной десятка казаков и работавших там лесорубов. Потом попытались вернуть в крепость пахарей, отправив в поле две телеги, с установленными на них сорокамиллиметровыми картечницами. Но не успели, враг, не тратя времени на долгую рекогносцировку, атаковал Селенгинск. К счастью, степняки, не разглядев в телегах опасности, бросили на пахарей лишь пять десятков воинов. Их удалось уничтожить двумя выстрелами картечниц и слитными залпами ружей и винтовок. Только двое казаков умудрились поймать на себя стрелы. К счастью, ранения были не опасны.
Едва они решили убраться с открытого пространства, как из воинства, осаждавшего Селенгинск, отделилась дюжина всадников и бросилась на ангарцев. Успев зарядить и развернуть одну картечницу, отбили и эту атаку, постреляв степняков. Но вот и спасительная кромка леса. Мужики, поднатужившись, сняли с телег стволы и лафеты и оттащили их немного в глубь ельника.
— Айда обоз ихней бить! За холмом повозки стоят и мужичонки халхацкие!
Не остывшие ещё от боя ангарцы бросились вслед за глазастым казаком на гребень холма. С ходу атаковав небольшой обоз степняков, казаки устроили панику среди бывших тут халхасцев. Те, едва завидев врага, сбились в кучу, а после первого выстрела из карабина и вовсе прыснули в разные стороны. До полноценной схватки дело так и не дошло.