— Бартолотти в болоте, Бартолотти в болоте!
Антон подхватил:
— Бартолотти в болоте! Бартолотти в болоте!
— Если вы сейчас не замолчите, я вас выгоню прочь! — крикнула им Кити.
Антон и Флориан замолчали, но поглядывали на Конрада злобно.
Кити на день рождения подарили викторину, и она захотела сегодня же поиграть в неё. Она вытащила карточки с вопросами и ключ к игре. Антон и Флориан посмотрели вопросы.
— Глупые вопросы, — сказал Флориан.
— Глупая игра, — сказал Антон.
— Мы не будем играть в эту игру, — сказали оба в один голос.
Но сказали так только потому, что не знали ответов на вопросы. А когда потом Конрад посмотрел карточки и сказал, что вопросы совсем не глупые, они начали толкать друг друга локтями, стучать себя по лбу и смеяться над ним. Конрад решил им объяснить вопросы.
— Столица Польши, о которой здесь спрашивают, называется Варшава, — сказал он, — наклонная башня стоит в Пизе, а корень из ста сорока четырех будет двенадцать.
— Ты хвастун, бе-е-е, бе-е-е, бе-е-е! — закричал Антон.
— Этот хвастун жульничает, по правде он ничего не знает! — подхватил Флориан и ударил Конрада в живот.
— Дай ему сдачи, — шепнула Конраду Гити.
Конрад покачал головою.
— Да он никому не дает сдачи, он боится, бе-е-е! — крикнул Флориан. — Боягуз, боягуз!
— Да дай же ему сдачи! — снова шепнула Гити, но Конрад и в этот раз не ударил Флориана. Тогда она повернулась к Михи и сказала ей:
— Слушай, он действительно боягуз, его обижают, а он пальцем не пошевелит.
Михи была самой близкой подругой Гити и всегда соглашалась с ней. Теперь она тоже сказала:
— Да, он, правда, боягуз, все стерпит!
— Уйдем от него, слишком он слабохарактерный! — сказали Михи и Гити в один голос и сели с Флорианом и Антоном к столу делать бумажные самолётики.
— Может, поиграем с моей куклой? — предложила Кити Конраду.
— С радостью, но покажите мне, как с ней играть? — ответил Конрад. — Я умею только строить железную дорогу из кубиков и разглядывать картинки в книжке.
Кити достала новую куклу, игрушечную коляску и распаковала игрушечный сервиз, который ей подарил Конрад. Потом убрала уголок в гостиной, прикатила туда коляску с куклой, выставила на маленький столик сервиз и начала делать вид, словно наливает кофе в чашки из кофейника.
— Ты отец, я мать, а в коляске наш ребенок, — пояснила она Конраду. — Понимаешь?
Конрад сразу понял игру.
— Я аптекарь Эгон, а ты госпожа Бартолотти.
Кити кивнула. Скоро Конрад увлекся игрой. А Кити призналась ему, что ей ни с кем еще не было так приятно играть «дочки-матери», как с ним. Правда, им каждые две-три минуты мешал Антон. Он продолжал сидеть за столом с Флорианом и девочками, грыз орехи и швырял в Конрада или в Кити скорлупками. И каждый раз выкрикивал: