— Я не стану воспитывать его бастарда, папа! — твердо заявила Лючана Мария Пьетро д’Анджело, хорошенькая миниатюрная семнадцатилетняя девушка с кожей оттенка слоновой кости и длинными густыми волосами цвета безлунного ночного неба, тщательно забранными в золотую сетку.
Лицо — идеальный овал, нос прямой, но не слишком длинный, полные, красиво очерченные губы и высокие арки бровей над карими глазами.
— Госпожа, не следует так грубо выражаться, — нервно пробормотала пожилая компаньонка. — Будущей графине подобает вести себя прилично.
— Как бы там ни было, я не стану воспитывать его бастарда! — повторила Лючана, топнув ногой в кожаной туфельке.
Тонкие пальчики раздраженно перебирали алый шелк платья.
— Цветочек мой, — ласково вмешался мастер Пьетро д’Анджело, — поскольку с нами больше нет твоей дорогой мамы, я воспитывал тебя, как мог, и наставлял, как следует вести себя будущей хорошей жене. В частности, выполнять все просьбы мужа, даже если это тебе не нравится. Граф Лейтон оказывает тебе честь, даруя свое имя и титул.
— Графу всего лишь нужна богатая супруга, чтобы пополнить его опустевшие сундуки и подарить наследника мужского пола! — отрезала девушка. — Не держи меня за дуру, не понимающую, почему этот человек так стремится повести меня к венцу! И не он один! Таких немало!
Лючана надменно улыбнулась.
— Только не во Флоренции! — уничтожающе бросил отец.
Лючана вспыхнула, и, нужно сказать, багрово-фиолетовые пятна, расцветшие на нежной коже, отнюдь ее не украсили.
— Я знаю, на твою руку есть много претендентов, цветочек мой, — кивнул отец, — но Роберт Боуэн, хоть и беден, принадлежит к древнему роду и, что еще важнее, человек благородный. Он будет уважать и почитать тебя, дорогая. Неужели ты думала, что я отдам тебя первому попавшемуся поклоннику? Скоро я должен вернуться домой и хочу знать, что ты в надежных руках.
«И на безопасном расстоянии от Флоренции… Возможно, тогда тебя ждет не такой конец, как твою бедную мать…»
Дочь была как две капли воды похожа на покойную жену, и все же… они такие разные! Каролина была прекрасной и своевольной, но не обладала умом и практичностью дочери. Оставалось только молиться, чтобы этот ум спас его дитя!
— Я не оспариваю твой выбор, папа, — ответила Лючана уже мягче. — Однако этот англичанин нуждается в моем приданом куда больше, чем я нуждаюсь в нем самом. Вижу, что человек он благоразумный и не пустит по ветру богатство, которое я ему принесу.
— И ты сможешь посоветовать ему, куда вложить золото, дочь моя, чтобы оно приносило доход.
