Странно, волны, такие страшные на вид, оказались вполне подвластными. В два десятка гребков я достиг корабельного борта. Разлохмаченный конец шторм-трапа был словно к нему приклеен. Волны ритмично ударяли о борт и исчезали, не рассыпаясь брызгами.
Усиленно заработав ногами, я поднял руки, пытаясь ухватиться за шершавые доски. Деревянный меч, подхваченный течением, туго натянул перевязь…
Мои пальцы прошли сквозь борт корабля, не встретив ни малейшего сопротивления. Как сквозь мираж, которым он на самом деле и был — гордый клипер Безумного Капитана.
Это очень странное ощущение, когда руки не встречают ничего там, где глаза упорно видят твердый, реальный предмет. На томительно-долгое мгновение мне показалось, что обросшая какой-то ракушечной дрянью и неотвратимо наползающая стена просто-напросто сточила мои ладони, стерла их, как наждак. Но ни боли, ни крови не было. А руки уже утонули в дереве борта по локоть…
Я запрокинул голову, инстинктивно защищая лицо. Но призрачный корабль уже двигался сквозь меня. Скользко отблескивающая, источенная узкими порами, темная от времени доска бесплотной тенью коснулась глаз. Я зажмурился, чувствуя, как начинаю погружаться в холодную воду. Замолотил руками, борясь с желанием завопить во все горло. И увидел сквозь стиснутые веки свет. Холодный синий свет, напоминающий не то какие-то неприятные медицинские процедуры, не то мерцающую пустоту включенного среди ночи телевизора.
Глаза раскрылись сами собой. Я ожидал любой, самой неожиданной картины. Грязного корабельного трюма, в котором плещутся настоящие волны и бродят окутанные голубым пламенем призраки. Искристого синего тумана, клубящегося в фальшивом корпусе клипера.
Истина оказалась проще. Но это была простота, которая пугает сильнее любых фантастических неожиданностей. Так тупой перочинный нож в руках пьяного хулигана кажется вам страшнее крупнокалиберного пулемета.
Светился сам клипер, вернее, его оболочка. Изнутри она выглядела тоненькой голубой пленочкой, огромной надувной игрушкой в форме корабля. Вверху, по палубе, ходили такие же иллюзорные, «надувные» люди. Ловили ветер мерцающей лазурью паруса. Фонари из голубой пленки удерживали сгустки неподвижного желтого пламени.
Макет! Всего-навсего голографический макет. Мираж, электронный морок, отлитая в красивую форму ложь.
А в центре «надувного корабля», на полметра выступая из воды и медленно вращаясь вокруг оси, плыл пятиметровый металлический диск. Творец подлой фата-морганы. Гибрид катера и телевизора. Инопланетный прибор, загримированный под старинный корабль.