…худощавый, невысокий мужчина лет тридцати, не более, с резкими, будто вырубленными в камне, чертами лица, неопределенно светлыми глазами, с короткой стрижкой каштановых, густых волос, в простеньком, но явно не дешевом костюме, похоже, шитом на заказ, с двумя малоприметными отверстиями на пиджаке, чуть ниже левого лацкана, непонятным, загадочным образом оказался в комнате, у самых дверей. Никто из молодых людей, увлеченных друг другом, пивом и сигаретами не слышали стука входной, довольно громкой при открывании и закрывании двери, шагов, да и, вообще, какого-либо движения в маленькой прихожей однокомнатной квартирки. Да и слегка приоткрытая дверь в комнату, кажется, даже не шелохнулась.
Незваный гость, чуть прикусив губу и сосредоточенно нахмурив брови, проделывал какие-то неловкие, нелепые на первый взгляд движения левой рукой у себя за спиной, будто пытался что-то достать оттуда. В ответ на изумленную, но безмолвную реакцию молодежи, начавшуюся со сдавленного возгласа Дашки: «Ой, это кто?», мужчина, почти не размыкая губ, выговорил раздраженно и сердито, будто это вовсе не он незваным и нежеланным ворвался в комнату, нарушив такое сладкое предвкушение всеобщей близости молодых людей:
– Помогли бы, чего сидите, как в цирке…
И повернулся спиной к стоящему на ногах и даже успевшему сделать пару шагов к дверям Прохе. В спине гостя, чуть ниже и правее левой лопатки торчала наборная, трехцветная рукоятка ножа, явно разрезавшего на своем пути и неброский, дорогой материал пиджака, и бледно-желтую сорочку.
Пока еще не принимая всерьез сложившейся ситуации, где-то подсознательно считая её нелепым, дурацким розыгрышем с использованием циркового или киношного реквизита, Проха шагнул еще ближе и ухватился за шероховатую рукоять, в тот же миг поняв, что никакими шутками это не пахнет. Нож глубоко сидел в теле гостя, и поврежденные, разрезанные ударом мышцы спины плотно обживали лезвие клинка. Почувствовав сопротивление чужого тела, Проха на миг испугался – будто мятную конфету раздавили над сердцем – но отступать было некуда, раз уж он первым оказался возле гостя и взялся помочь, да еще на глазах своих девчонок… Усилием воли отогнав мятный холод из груди, парень чуть шевельнул лезвие вправо-влево, непроизвольно оперся второй рукой на плечо гостя и рванул нож на себя, ожидая потока крови, матерной ругани и падения тела. Но мужчина, освобожденный от убийственного оружия, лишь коротко буркнул в процессе:
– Поаккуратнее, из живого тащишь…
И повернулся, оказавшись лицом к лицу с Прохой. Ни смертельной бледности, ни гримасы боли, ни расширенных зрачков – обыкновенное лицо человека, которому вытащили из пальца мелкую занозу. И крови на спине – это разглядела сидящая на диване ближе всех Желька – практически не было, глубокий ножевой порез, пожалуй, не меньше десятка дюймов внутрь тела, едва заметно кровоточил, пачкая разорванные края сорочки и пиджака.