– Антуан, стервец вы бестолковый! – воскликнул я в гневе. – Вам бы только хвастать и хвастать! Не слишком ли вы пыжились от гордости, занимаясь переправой? Куда подевались мои лошади? Вы упустили их!
– Не беспокойтесь, сударь, – вкрадчиво заговорил французик, – завтра я отправлюсь обратно с первыми лучами солнца и непременно приведу ваших коней. Вы же должны понимать несчастного Антуана… Я так устаю с этой хлопотливой работой… Но я всё улажу…
Ренджеры принесли много диких индеек и жирную серну.
– Когда вы только успеваете? – Я был искренне удивлён, ведь переправа отняла у них ничуть не меньше времени, чем у нас, но они успели поохотиться. Молодцы всё-таки эти жители равнин, хоть и не вышли рожами.
Ближе к ночи мы заметили на западе отсвет пламени.
– Должно, краснокожие жгут огонь, – предположил кто-то из охотников.
– Ежели так, то эта шайка Поуней, – сказал другой, – Оседжи сюда не отваживаются заходить.
– Нет, это не Поуни, – заверил Оторванное Ухо. – Это огни Оседжей. Они не на этой стороне Арканзаса горят, а на той. Просто река делает изгиб. Это костры на территории Оседжей.
– А Поуни и впрямь так страшны, как о них толкуют? – поинтересовался я.
– Дело не в том, кто насколько страшен. Просто каждому племени нужно, чтобы где-то рядом жил опасный враг. Люди нуждаются в ужасных историях, им нужен ужас, чтобы не давать себе расслабиться, не потерять сноровку. Надо подогревать молву, чтобы люди не теряли бдительность.
Так сказал Пит Питерсон, посасывая длинную сигару и пуская дым в темнеющее небо.
– А вообще-то, – продолжил комиссионер, – про Поуней сказывают, что они очень хорошие наездники. Лошади у них прекрасные, выносливые, степной породы. Повоевать Поуни, конечно, любят, но кто, скажите мне на милость, из краснокожих не любит порезвиться на военной тропе? Я считаю, что именно эта слабость к военным играм и погубит первобытные племена.
– Почему же?
– Слишком жадны они до личной славы. Каждый стремится вырваться из толпы, привлечь внимание к себе, к своей силе. А потому они нередко забывают обо всём племени. И потому падкие на товары белых людей, особенно на оружие.
– Вы опять о своём? – Я вспомнил выступление Питерсона перед индейцами в их деревне. Он тщетно пытался объяснить им, в чём таится опасность общения с «цивилизованным» племенем Бледнолицых. Дикари не поняли его. – Неужели вы надеетесь переломить их психологию, сэр?
– Нет, не надеюсь. Но я не могу сидеть сложа руки и взирать на то, как на моих глазах начинают гибнуть целые народы.
– Давайте спать, джентльмены, – подал свой голос капитан Бин.