– Здесь, внизу, ничего нет, – объявил Фрейзе.
– Значит, в следующий раз мы обследуем кладовую в доме аббатисы, – решил Лука. – Но сперва я должен проверить, нет ли там чего наверху. – Он взял свечу и стал подниматься по лесенке. – А ты подожди меня здесь.
– Только свет не уноси! – взмолился Фрейзе.
– Ничего, постоишь минутку спокойно.
Фрейзе остался возле лестницы, глядя, как колеблющееся пламя свечи поднимается все выше и замирает, нервно мигая в кромешной черноте. Вдруг сверху донесся странный задушенный вскрик Луки, и Фрейзе испуганно прошипел, глядя во тьму:
– Ты что? С тобой все в порядке?
В ту же минуту кто-то набросил ему на голову плотную ткань, полностью его ослепив, и он, инстинктивно присев, услышал у себя над головой свист тяжелого меча. Рухнув ничком, Фрейзе поспешно откатился в сторону, пытаясь приглушенными тканью криками предупредить Луку об опасности, но тут что-то ударило его в висок, и он умолк, однако успел услышать, что Лука быстро возвращается вниз. Затем вдруг раздался грохот – это у Луки из-под ног выдернули лестницу и отшвырнули ее от стены, а потом Фрейзе, изо всех сил старавшийся не потерять сознание, получил предательский и очень точно нацеленный удар ногой в живот и скорчился от боли; почти в то же мгновение он снова услышал громкий вскрик Луки и ужасный глухой стук, когда тот ударился о каменный пол. Фрейзе попытался его окликнуть, но ответом ему было молчание.
* * *
Сперва Фрейзе просто лежал в темноте, боясь произнести хоть слово. Потом, собравшись с силами, все же сел, скинул с головы капюшон и ощупал себя с головы до ног. Когда он провел рукой по лицу, то сразу почувствовал, что она мокра от крови; кровью оказалось залито все его лицо от подбородка до лба.
– Ты здесь, Воробушек? – хриплым голосом спросил Фрейзе.
Ответом ему по-прежнему было молчание.
– Пресвятые спасители! Только не говорите мне, что она его убила! – простонал Фрейзе. – Только не это! Ты где, мой маленький господин, мой дорогой подменыш?
Встав на четвереньки, Фрейзе ползал по полу кругами, пытаясь отыскать Луку на ощупь, но то и дело натыкаясь на развалившиеся кипы хранившихся здесь тканей. Несколько минут он практически вслепую обследовал помещение кладовой, и ему стало ясно, что Луки там нет.
Лука исчез!
– Господи, какой же я дурак! Почему я не запер за собой дверь? – в страшном раскаянии бормотал Фрейзе себе под нос. Затем он, пошатываясь, поднялся на ноги и стал ощупью продвигаться вдоль стены к выходу, минуя сломанную лестницу. В переднем помещении кладовой оказалось немного светлее – дверь была широко распахнута, и прямо в нее светила убывающая луна. Спотыкаясь о рассыпанные продукты, Фрейзе приблизился к двери, заметив по дороге, что железная решетка, закрывавшая вход в ту часть кладовой, где хранили вино и пиво, тоже поднята. Он невольно провел рукой по лбу, снова выпачкав ладонь в крови, постоял пару минут, опираясь о шаткий стол, и заковылял дальше, к свету. Когда он наконец вышел за порог, монастырский колокол как раз прозвонил полунощницу, и ему стало ясно, что он не менее получаса пролежал без чувств.