Наконец минут через двадцать вошла Софи с полным блюдом. Я разглядел волованы, аппетитные «фунтики», пирожки – все размером не больше ладони и, как правило, замысловатой формы. Софи опустила блюдо на обеденный стол.
– Ты какой-то тихий, – заметила она, оглядывая комнату. – Иди, начнем пировать! Борис, смотри! Есть еще одно такое же блюдо. Все твое любимое! Я схожу за остальным, а тем временем почему бы тебе не выбрать игру, в которую мы будем играть?
Как только Софи скрылась в кухне, Борис вскочил, подбежал к столу и сунул себе в рот пирожок. Меня так и подмывало заставить его вернуть шею в естественное положение, но я все же сдержался и углубился в газету. Борис снова загудел сиреной, быстро пересек комнату и остановился перед высоким шкафом в дальнем углу. Я вспомнил, что именно здесь хранятся настольные игры: большие плоские коробки засунуты как попало поверх других игрушек и хозяйственных принадлежностей. Секунду-другую Борис рассматривал шкаф, затем внезапно рванул дверцу.
– В какую мы будем играть? – спросил он.
Я прикинулся, будто не слышу, и продолжал чтение. Борис (я видел его краем глаза) повернулся ко мне, понял, что ответа не будет, и вновь сосредоточился на содержимом шкафа. Некоторое время он разглядывал груду игр, иногда трогая пальцем какую-нибудь из коробок.
Софи вернулась, неся еще еду. Пока она накрывала на стол, к ней подошел Борис, и мне было слышно, как они, не горячась, о чем-то спорят.
– Ты говорила, что мне можно есть на полу, – настаивал Борис.
Вскоре он плюхнулся на ковер рядом с софой, где сидел я, и поместил у себя под боком полную с верхом тарелку.
Я поднялся и подошел к столу. Софи заботливо следила за мной, когда я брал тарелку и обозревал закуски.
– Выглядит потрясающе, – заметил я и стал накладывать еду на тарелку.
Вернувшись на софу, я убедился, что если пристроить тарелку на подушку, можно будет одновременно и есть, и читать. Я еще раньше решил изучить газету от корки до корки, вплоть до деловых объявлений, и теперь этим и занялся, не поднимая глаз от газеты и время от времени запуская руку в тарелку.
Между тем Софи опустилась на пол рядом с Борисом. Она задавала ему отрывочные вопросы: как ему нравится мясной пирожок или что-то о школьных друзьях. Но при всех ее попытках завязать разговор рот у Бориса оказывался набит так плотно, что он не мог ответить ничем, кроме мычания. Затем Софи спросила:
– Ну как, Борис, ты уже выбрал, во что хочешь играть?
Я почувствовал взгляд Бориса на себе.
– Мне все равно, – бросил он спокойно. – Любая годится.