Путь Шамана. Шаг 2: Гамбит Картоса [= Игрa 2] (Маханенко) - страница 4

   Всучили, все-таки. Ну да, я знал, на что подписывался - на граничное значение отрицательной репутации. Хотя.... Отрицательная репутация тоже репутация. Минусовых репутация в Барлионе всего четыре уровня: Недоверие, Неприязнь, Вражда и Ненависть. От Нейтрального отношения до Недоверия - 1000 очков репутации со знаком минус, до Неприязни - еще 3000. Затем 6000 до Вражды и 12000 до Ненависти. Я получил сразу максимум! Играя Охотником, я смог получить Превознесение, граничную положительную репутацию, только с одной фракцией, да и то через три года с начала игры, а Шаману всего три месяца и сразу Ненависть. Конечно, Шаман к полумерам не привык, если репутация - так граничная, созданные предметы - обязательно Легендарные, девушки - обязательно такие, из-за которых попадаешь в тюрьму. Плохо только одно - Серрест для меня теперь потерян - едва я попаду на глаза стражникам, вмиг буду отправлен в тюрьму до "выяснения обстоятельств". Сутки в камере предварительного заключения, а затем телепортация к окраинам Провинции. В следующий раз в камере я проведу уже два дня. Потом три и так далее, без ограничения. Самое противное, повысить такую репутацию практически невозможно, необходимо личное вмешательство Императора или его Вестников.

   На задворках сознания появились видения потерянной и беззаботной жизни в замке Жебернатора, но я их быстро развеял и двинулся в Колотовку. С виду вполне стандартная средняя деревня, если считать по трубам, то дворов в семьдесят, не меньше. Деревянные дома, покрытые деревянной же крышей, лай собак, веселые крики детворы, бегающей за орущим благим матом котом, к хвосту которого было что-то привязано - обычная сельская жизнь, какой я ее помню по гостям у родителей. Огромный частокол по всему периметру, сделанный из толстых заостренных кольев, защищал деревню от темного леса, нависшего сразу за дальним домом. На ум пришло непонятное выражение "мачтовый лес" - прямые как стрела стволы сосен возносились высоко в небо, заслоняя густой верхушкой солнце и создавая внутри леса густые сумерки. Ветки бурелома, кустарники, орешник, еще какие-то деревья делали лес непроходимым в прямом смысле этого слова. Только редкие тропинки, очевидно, прорубленные местными жителями, вели вглубь этого пугающего чуда природы. Несмотря на такое соседство, вне частокола жизнь не замирала - от самого леса раскинулись широкие желтые поля, скорее всего пшеницы, зеленые луга, на которых паслись коровы, кони и овцы, длинные, метров по сто, грядки, на которых горбатились жители деревни, махая тяпками - атрибутика работящего села была выдержана полностью. Недалеко от дороги, по которой я направлялся в деревню, стояла кузница, из которой валил густой черный дым и слышались звонкие удары молота. Здорово, место, где развиваться, есть, жаль только, что у меня на голове красная повязка, иначе меня, как свободного жителя Империи, встретили бы в Колотовке хлебом-солью. Сейчас же хорошо, если не будет собак да палок.