Ночь была холодной, но Марианна вся горела. В длинной белой ночной рубашке, одной из тех, что носила зимой, она подошла к окну. Натертый пол слегка заскрипел под ее легкими шагами, и в тишине комнаты этот звук показался ей неприлично громким.
Луна была наполовину скрыта. Призрачный лунный свет иногда оказывал странное умиротворяющее влияние на Марианну, но не сегодня. В предвкушении обещанного ею визита в комнату Эдуардо каждое ее чувство было обострено почти до предела.
Все казалось ей правильным: и то, как он целовал ее, и то, с каким удовольствием и восхищением прикасался к ней несколько дней назад. Казалось бы, интимная близость с Эдуардо тоже должна быть приятной и легкой, даже чудесной.
Вечер за вечером, когда они сражались в шахматы, желание в Марианне все крепло и крепло — до тех пор, пока она не стала бояться, что здравомыслие может покинуть ее, если они не станут близки в ближайшее время.
А еще Марианну терзала мысль: «Что может подумать Эдуардо, когда обнаружит мой секрет? Ведь я никогда не была близка с мужчиной, оставаясь невинной даже после шести месяцев брака...»
Если Эдуардо искал то сексуальное удовлетворение, к которому, возможно, привык, тогда не исключено, что он просто не захочет никаких отношений с ней. Его может остановить ее неопытность. И если так произойдет, как ей справиться со своим смущением и унижением?..
Не говоря уж о крушении всех ее надежд, которое повлечет за собой его отказ от нее?..
После мучительных раздумий Марианна решила отклонить предложение Эдуардо разделить с ним постель. Она слишком опасалась того, что будет отвергнута, как только он узнает правду.
«Это самое правильное решение. Кроме того, — убеждала она себя, взволнованно поднимаясь по лестнице на верхний этаж, — я приехала сюда не ради романа с Эдуардо».
Он предоставил ей работу и дом, они стали друзьями. И она не хочет компрометировать ни Эдуардо, ни себя интимными отношениями, какой бы соблазнительной ни была эта мысль.
Но когда он открыл дверь на ее робкий стук, тщательно продуманные аргументы Марианны растаяли быстрее, чем снег на горячей решетке. Он стоял перед ней в одних синих шелковых пижамных брюках, и у Марианны пересохло в горле. Она уставилась на этого совершенного и сексуального мужчину, не в силах произнести ни слова.
Оценивающий взгляд Эдуардо медленно скользил по Марианне, которая стояла в халате, второпях накинутом на довольно закрытую ночную рубашку. В его голубых глазах читалось изумление.
Я ждал вас, — наконец произнес он, и от его бархатного глубокого голоса мурашки побежали у нее по коже. — Входите.