Джоанне было интересно, так ли это на самом деле. В свете было хорошо известно о победах Лотти, но приносило это ей счастье или нет, Джоанна затруднялась сказать. Они обе жили в мире зеркал, где неискренность и поверхностность ценились высоко, тогда как искренность и глубина чувств вызывали насмешки. Лотти никогда не обсуждала с ней серьезные вопросы, да и сама Джоанна после десяти лет, проведенных в высшем обществе, никогда не делилась ни с кем своим сокровенным, – появившись там, она сразу поняла, что откровенность здесь не приветствуется. Все, что предназначалось не для всеобщего обсуждения, мгновенно становилось всеобщим достоянием и было на устах у всех без исключения.
– Что ж, если ты собираешься открыть охоту на лорда Гранта, уж мне-то ты дорогу не перейдешь, не беспокойся, – сказала Джоанна. – У нас с ним нет никаких любовных дел. – Она вздохнула. – И я просто не верю, что ты пригласила его сегодня, Лотти, да еще и устроила этот необыкновенный прием в его честь.
Прибыв на вечер, устраиваемый Лотти, и узнав, что здесь ожидают приезда Алекса Гранта, Джоанна пришла в негодование. Этот Алекс, со своим показным неуважением к лести высшего света, должно быть, являлся отъявленным лицемером, если согласился посетить этот бал в свою честь, подумала она. Грант разочаровал Джоанну, и, хотя это чувство и было мимолетным, оно усилило ее уверенность в том, что Алекс – еще один самовлюбленный эгоистичный искатель приключений. И в этом не было никакой ошибки. Лотти сказала, что послала ему приглашение заранее, чтобы знать наверняка, что он будет. Именно поэтому столовая была украшена огромными ледяными скульптурами; одна из них представляла собой мужчину в натуральный рост, в одной руке которого был меч изо льда, а в другой – британский флаг, что, совершенно очевидно, символизировало покорение самим Алексом земель, покрытых льдом. Занавеси из белого сатина, которыми была задрапирована лестница, имитировали замерзший водопад, а зеленые и красные лампы, свисающие с потолка, изображали северное сияние. Главным объектом композиции было изрядно поеденное молью чучело белого медведя, которое хозяйка распорядилась поместить в углу вестибюля. Чучело злобно скалило зубы, встречая прибывающих гостей. Все это выглядело слишком вульгарно, но гости были довольны, – Лотти всегда отличалась излишней прямотой стиля.
– Посмотри, разве это не чудесно? – сияла она. – Я превзошла саму себя.
– Да уж, – пробормотала Джоанна.
– И на тебе тоже соответствующий наряд, – добавила Лотти, бросая одобрительный взгляд на белое вечернее платье из сатина и бриллиантовые украшения Джоанны. – Это так впечатляет! Джо, дорогая, тебе так идет белое!