– Я думаю, – неожиданно вступила в разговор Меррин, – что лорду Гранту вряд ли понравится все это представление. Оно не в его вкусе. Говорят, он очень сдержанный человек.
– Чушь! – воскликнула Лотти. – Он будет просто в восторге!
– Что ж, я уверена, что, если даже ему и не понравится все это, он вряд ли признается, ибо слишком хорошо воспитан, – продолжила Меррин. – Я слышала, что он – настоящий рыцарь.
– Похоже, ты знаешь о нем слишком много, – беззлобно пошутила над сестрой Джоанна. – Кто при тебе пел дифирамбы лорду Гранту?
– Никто, – ответила Меррин, краснея. – Я читала о его подвигах, вот и все. Мистер Гейбл писал о нем в «Курьере». Он – герой, который возвращается. Известно, что он не принял приглашение к обеду принца-регента, и это-то и заставило многих устроить балы, чтобы увидеть его в своих гостиных. За его здоровье поднимают бокалы во всех клубах.
Джоанна вздрогнула, когда услышала слово «герой».
– Не знаю, что здесь праздновать, – сказала она. – Ведь попытка найти Северный полюс провалилась. Насколько я понимаю, Дэвид и лорд Грант отправились в экспедицию, чтобы найти северо-восточный торговый путь через полюс. Им это не удалось, они застряли во льдах, Дэвид умер, а лорд Грант прибыл домой. – В ее словах явно звучало недовольство. – Вряд ли это можно назвать достойной причиной для празднований. Или я что-то важное здесь не понимаю?
Лотти неодобрительно постучала по руке веером.
– Не будь такой суровой, Джоанна, – произнесла она. – Лорд Грант – само олицетворение благородного героя – молчаливый, одинокий и ужасно привлекательный мужчина, совсем как Дэвид.
– Вряд ли Дэвида можно было назвать молчаливым и одиноким, – сухо возразила Джоанна.
Лотти заерзала в кресле, пряча глаза:
– Мне кажется, Дэвид был более открытым.
– Что ж, можно и так сказать, – сказала Джоанна еще более сухо.
Лотти взяла бокал с шампанским и одним глотком осушила его.
– Джо, голубушка, ты же знаешь, как я сожалею о том, что позволила ему соблазнить себя, но он был таким героем, что мне показалось невежливым отказать ему! – Она уставилась на Джоанну своими огромными черными глазами. – К тому же я думала, что тебя это совершенно не волнует!
– Да, – сказала Джоанна, отворачиваясь, – меня нисколько не волновало, кого соблазнял Дэвид.
У него было столько женщин, вспоминала она. В течение нескольких месяцев после смерти Дэвида они приходили к ней, заявляя, что были любовницами ее покойного мужа. Среди них были две бывшие служанки, три дочери трактирщиков и одна девушка, которая работала в магазине, где Джоанна обычно покупала шляпки. Джоанна тогда все еще удивлялась, почему Дэвид во время своего последнего визита в Лондон так настойчиво сопровождал ее, когда она ходила за покупками. То обстоятельство, что он завел